The Struggle for the Eurasian Borderlands. From The Rise Of Early Modern Empires To The End Of The First World War

Большевики пришли к власти в Петрограде. После краха Юго-Восточного фронта в конце 1917 года часть румынских дезертиров нашла убежище в Одессе и на юге Украины, где они сформировали революционные батальоны, поддерживавшие большевиков в Гражданской войне, сражаясь с украинскими националистами, остатками регулярной румынской армии и немецкими интервентами. После Брест-Литовска многие из них были включены в состав Красной армии. Некоторые из лидеров сформировали в Москве Румынский коммунистический комитет вместе с румынскими рабочими и трансильванцами, которые были эвакуированы в Россию. Как и другие восточноевропейские коммунисты, они были организованы в секцию Российской коммунистической партии. Они добились скромных успехов в вербовке военнопленных, но большинство румынских коммунистов в России стали советскими функционерами. Обращение военнопленных сыграло важную роль в формировании коммунистических организаций в бывших пограничных районах Габсбургской монархии, Трансильвании и Буковине.

Двумя основными идеологическими течениями, возникшими после распада империй, были национализм и революционный социализм. Каждое из них создавало свои мифы о происхождении в пропаганде и историографии; каждое преувеличивало роль военных формирований, армий, легионов или интернационалистских бригад в попытках превратить имперские пограничные территории в новые государства или включить их в состав уже существующих государств. Но за риторикой скрывалась суровая реальность. Контролируя вооруженные силы, националисты в основном успешно подавляли своих главных внутренних врагов - социалистов. Но когда во время Второй мировой войны изменился международный баланс сил, местные коммунисты смогли одержать победу в гражданских войнах и под защитой Советского Союза получить всю полноту власти в приграничных районах.

 

Кавказский перешеек

На Южном Кавказе сложность борьбы за пограничные территории увеличилась благодаря большему числу игроков и более высоким ставкам. Древние соперники за гегемонию, такие как русские, османы и иранцы, боролись за влияние и контроль с британцами и немцами. Три основные этнические группы - грузины, армяне и турко-татары - стремились к независимости, а не просто к автономии, как это было в прошлом в пределах нашей Шаттерзоны, где проведение новых государственных границ вызывало насилие.

Местным силам не удалось, как в 1905 году, консолидировать разрозненные национальные силы и сотрудничать друг с другом в достижении общей цели - отделиться от Российской империи, не попав в зависимость от другой имперской державы. Конфликт на Южном Кавказе вновь перекинулся на Иран, что привело к революции и иностранной интервенции со стороны русских, османов и англичан.

Среди народов Южного Кавказа быстрые темпы индустриализации и слитного роста революционных партий после 1905 года усилили этнические и социальные противоречия. В Бакинской губернии татары-мусульмане (азербайджанцы) были более разобщены политически, чем русские, грузины или армяне. В городе Баку в рабочем классе возникли расколы между квалифицированными русскими рабочими, которые сами разделились на меньшевиков и большевиков, и неквалифицированными и полуквалифицированными коренными азербайджанскими рабочими и сезонными иммигрантами из Ирана. Азербайджанцы делили свою политическую лояльность между социал-демократической партией Химмят, имевшей променьшевистское и пробольшевистское крылья, и Мусульманским социалистическим блоком, азербайджанской версией российских социалистов-революционеров. Большевикам под руководством Сталина удалось добиться определенных успехов в вербовке неквалифицированных азербайджанских рабочих в Баку, но им не удалось поглотить левое крыло Химмята. Самая крупная партия, Муссават, выступала за тюркский секуляризм и национальную автономию, которую они предлагали распространить на другие тюркские общины в Туркестане и Киргизии. Чтобы завершить паззл, меньшая панисламская партия полностью отвергла национальную идею, призвав всех мусульман империи присоединиться к единой организации для защиты своих традиционных интересов.

В предвоенные годы рост панисламистских или пантюркистских настроений среди политических партий и мусульманской интеллигенции вызывал серьезную озабоченность у российских чиновников. Они опасались установления связей между мусульманами Кавказа и лидерами младотурок. В 1915 году призыв шейх-уль-ислама в Стамбуле к священной войне против России, казалось, оправдал эти опасения. Российское правительство отказалось принимать мусульманских добровольцев в армию, переведя их в трудовые батальоны, что еще больше подорвало лояльность к династии.