This War of Mine (Ремейк)

Минуя таких же робких, но заинтересованных в том, что происходит, наконец наткнулся на двоих военных прямо у входной двери. Не успел открыть рот и спросить у них что-либо, как вояки велели подняться обратно наверх и отрезали любые мои попытки открыть рот. Был подавлен и испуган, а адреналин, казалось, заполнил весь мой организм от пяток до лба, но не осмелился перечить сердитым воякам и поднялся обратно, как вдруг по их рации громко и неразборчиво услышал следующее: «Они… пробили забор, эвакуируйте всех, кого смож…». И голос замолк, уступив частоту радиопомехам. После слов неизвестного с рации холодок медленно пробежал по телу. Мне опять в голову лезли вопросы: кто они? Или правильнее было бы спросить, что они? И если они пробрались сюда несмотря на заверения о неприступности базы того офицера, то есть ли от них спасение?

На улице не замолкали звуки продолжительной и ожесточенной борьбы. Хотелось бы верить, что мы тут, в укрепленном бараке, в безопасности. За толстую сталь и вооруженную охрану никто ведь не проберется? Как только об этом подумал, то услышал оглушающий лязг. Уставился на дверь, а военные передернули затворы автоматов и прицелились на наступающую угрозу. Любопытных на лестнице и этажах резко стало меньше: с ахами и стонами они застучали обувью к своим комнатам. Затаил дыхание, а в голове влачилась одна мысль: чем же это могло быть? Буквально за пару минут металлическая дверь стала поддаваться натиску неизвестного существа.

— Оно ворвется внутрь! — закричал один из военных.

— Стоим до конца! — истошно завопил другой.

Металл, не выдержавший сильного натиска, буквально разорвался в клочья на наших глазах. Тогда мы увидели его — чудовище высотой около двух метров, устрашающего, всего в крови, облезлая кожа которого вызывала еще больший ужас. Лампа у него в животе горела ярко красным, а вместо кистей рук у него были грозные на вид мясорубки.

Внушающая трепет громадина, даже в кошмарах которую трудно представить, легко разделалась с парой солдат, что стояли на входе. С быстротой и ловкостью, коими подобная тварь не должна обладать, она разрубила их на кусочки, как повар морковку, а они даже не успели выстрелить. Цепенящий страх сковал их, как и меня. После столь кровожадного убийства взгляд существа как будто бы уставился на меня. А мой на него. Заметил, что глаза его были закрыты железной пластиной, и сомневался, видит ли он.

Сорвался с места и побежал по ступенькам вверх так быстро, как позволяли ватные ноги, пытаясь спасти свою жизнь. Уровень адреналина зашкаливал до предела. Мчался сквозь боль в висках и в боку, пытаясь убежать от смерти. Ведь не было сомнений, что он бы убил меня не мешкая, как и тех несчастных двоих. Ноги немели, но не останавливался и, обернувшись всего один раз, тут же пожалел об этом. Увидел это чудовище в ярости, всепоглощающей, неудержимой, как он размахивал своими мясорубками, сносил стены и перила, пытаясь зацепить меня. Он ломал и разрушал всё на своем пути. Все мысли в этот момент были завоеваны страхом, и даже не смог поразмышлять над какой-нибудь тактикой в борьбе с этим гигантом. Просто бежал, даже не осознавая, что в здании всего пять этажей, и в любую секунду столкнусь со стеной и окажусь в тупике наедине с убийственным чудовищем.

Минуя лестницу на последнем этаже, заметил лишь одну открытую дверь в коридоре и не раздумывая буквально залетел в неё, резко захлопнув за собой дверь. В комнате находились до смерти перепуганные, как и сам, люди. Приставив палец к губам и продублировав вербально: «тише», прошёл в угол комнаты и осторожно присел у стены. Меня трясло, как бельё на верёвке в ветреную погоду. Сердце будто поднялось к горлу, и отчаянно пытался его проглотить.

Что будет дальше? Идея прийти сюда довольно глупая, ведь если он будет в ярости сносить стены, то наверняка доберется и до нас, а здесь нет путей отхода. У меня, однако, впервые появилось время, которое мог потратить на обдумывание ситуации, но сначала следовало прогнать засевший в душе ужас.

По ту сторону двери стало тихо. Может быть он ушел? Какие глупые мысли иногда роятся в человеческом мозгу, но доверился им и потому пошёл проверять догадку. Прильнув к двери и пытаясь расслышать хоть что-то, я, — как на беду, как нельзя кстати, — чихнул! Цепная реакция последовала сразу — в ту же секунду дверь превратилась в клочья! Гигант вырос прямо передо мной, он невероятным образом не задел меня своими смертоносными кулаками, когда рефлекторно отпрыгнул. Сердце забилось с такой бешеной скоростью, с какой обычно напрягают двигатель автомобиля при въезде на горку. В голове пронеслась одна-одинокая неотвратимая мысль: «вот и всё, твою мать».

Он закричал ужасным и противным воплем и собрался нанести по мне сокрушающий удар двумя своими занесенными рубилами. Вся моя недолгая жизнь буквально пронеслась перед глазами, как бы это плоско ни звучало. Теперь понимал подобное тягостное чувство, а ощущение того, что сам вовлек себя в подобную ситуацию, совершенно не успокаивало.