TIA*. *This is Africa

Абрама мы нашли грустно лежащим на койке в местной, как я понимаю, ВИП-палате. По крайней мере, здесь было не очень грязно, а под потолком даже шуршал вентилятор. Помимо него здесь же лежали ещё два пациента, оба чёрные, а на четвёртой койке, забравшись туда прямо в берцах, бессовестно дрыхло тело в полицейской форме. Видимо, тот самый «надзор». Тело при нашем появлении встрепенулось, но, получив десятку, мгновенно успокоилось, и даже тактично удалилось куда-то в коридор.

Абрам выглядит не очень – морда прилично побита, левый глаз смотрит сквозь узенькую щёлку, и, кажется, нос сломан. Плюс предплечье и кисть правой руки в гипсе.

– Здорово! Ну чё, ты как, живой?

– Да, млять, живой. Грёбаные пиндосы. И Саванна мудак!

Хизри, услышав знакомое слово, удивился: «С американцами что ли подрались?»

Я пояснил: «Не, это местных так называют иногда».

Поворачиваюсь обратно к Абраму – рассказывай, мол. Рассказ, в общем и целом, совпал с моими ожиданиями. Приехали в клуб, выпили, к ним набежали местные девки, как профессионалки, так и просто желающие немного подработать. Весело проводили время, постепенно нажираясь (разумеется, в рассказе нажрался исключительно Саванна, а сам рассказчик «ну, пропустил пару дринков»), Саванну понесло на танцпол, Абрам отвлёкся на очередную мадаму, и тут вдруг услышал непонятный, но смутно знакомый шум. Обернулся – Саванна на повышенных тонах выясняет отношения с каким-то негром. Подошёл – негр дергано-приблатнённый, брызжет слюной, что Саванна лапал его девушку, а Саванна вообще не понимает, чего от него хотят. В клубе куча негров и несколько ливанцев и белых, кто-то выкрикивает что-то подбадривающее, видно, что все не против поглазеть на развлечение. Подошёл охранник, попросил всех успокоиться, а если не хотят успокаиваться – отойти за ограду (там бар под навесом, а танцпол на открытом воздухе, огорожен низеньким таким заборчиком, по колено). Они втроём вышли за ограду, часть зрителей сгрудилась с той стороны заборчика. Абрам попытался вежливо успокоить негра (на этом месте я скептически морщусь), тот его толкнул, Абрам ему врезал, негр упал, и тут подскочило ещё штук пять негров, и пошёл замес.

Хм… Пятеро? Усман вроде говорил, будет один как приманка и пара здоровяков для основной работы. Ну, ладно, спишем на охотничьи байки.

– И что дальше?

Дальше Саванну сразу сбили с ног, Абрам вырубил двоих пиндосов, но оставшиеся трое задавили его массой, повалили и давай пинать. Потом кто-то закричал «Полиция!», негры быстренько слиняли, унося тела павших, а менты, не особо разбираясь, загребли их с Саванной, и пытаются им что-то там пришить. А, и ещё нож какой-то нашли, теперь мозг выносят с ним.

– Не ваш нож-то?

– Не, не наш. Да сами менты и подбросили, наверняка. Что там Баба́, улаживает?

– Говорит, сразу договориться не получилось, будет завтра с полис-чифом говорить. Да отмажет, не в первый же раз.

– Ага. В тот раз тоже из-за этого мудака попали!

– Да, синька – зло. Машина ваша там осталась?

– Ага, у клуба. Слушай, возьми ключи, вон, джинсы на стуле, в кармане. Пошли Намба-Фо к тебе перегнать, а?

– Да, не вопрос. А то раздербанят ещё, у них это быстро.

Беря ключи, мысленно поздравляю себя с успешным забрасыванием удочки.

– Юр, может, машину на завтра Хизри с Лечей дать? Ну, чтоб им по делам удобнее было ездить?

– Да, хорошо. – Тут, конечно, некоторая нелогичность, поскольку они с тем же успехом могут воспользоваться моей. Но Абраму сейчас явно не до машины и не до логики вообще.

Хизри, раз уж его упомянули, вступает в разговор, и интересуется взглядами Абрама (и, в его лице, Саванны) на завтрашний день. Мол, не следует ли, раз такое дело, всё отложить. Абрам его заверяет, что ничего откладывать не нужно, ибо все вопросы уже порешали, и чего тянуть?

Старший чеченец напоследок спрашивает: «Ты уверен?», с явным подтекстом «Вам с Саванной потом отвечать, если что», и, получив утвердительный ответ, задумчиво кивает: «Хорошо. Завтра делаем.» Ну, вот и отлично.

Дверь палаты открывается, заходит Баба́. После вежливо-обязательных «Как самочувствие», обрисовывает обстановку – с «милицией» решить вопрос сразу не удалось, хоть он и очень старался. Помешали, во-первых, нож (протестующий возглас Абрама «Млять, да я тебе говорю ещё раз, это не наш!»), во-вторых – показания свидетелей, которые видели, что Саванна приставал к девушкам в клубе, а Абрам первым ударил негра (ещё один протестующий возглас с койки). Но, поскольку вторая сторона конфликта убежала при появлении ментов, и заявление никто не подавал, он всё уладит, только ему нужна тысяча долларов.

Абрам справедливо заметил, что за штуку баксов здесь можно отмазаться от куда более серьёзных вещей, и попросил Бабу́ не насиловать ему мозг, а решить вопрос. Благодарность же воспоследует по возвращении во Фритаун. Баба́, разумеется, начал отпираться, но Абрам, не слушая его, повернулся ко мне:

– Виталь, сумку мою чёрную знаешь?

– Ага.

– Она в комнате у нас, в шкафу. Возьми оттуда пятьсот баксов, дай ему.