Тяжелые дни. Секретные заседания Совета министров

«Куда мы зарываемся на Кавказ? Как бы все это не кончилось катастрофой. Я не судья в стратегических и тактических тонкостях, но все-таки не могу не видеть, что там политические соображения берут верх над чисто военными. Все знают исключительные симпатии наместника к армянам. Не увлекается ли он этими симпатиями? Даже при поверхностном взгляде на карту видно, что движение войск направляется главным образом на армянские земли. Без того положение повсюду тяжелое, а мы тут еще будем рисковать ради воссоздания

Армении. Между прочим, ходом дел на Кавказе очень встревожены кавказские депутаты. Чхеидзе, не переставая, кричит об опасности и обвиняет местную власть в чрезмерном пристрастии к армянским домогательствам, столь влиятельным в наместническом дворце. Следовало бы обратить на все это внимание государя».

А. А. Поливанов:

«Хотя Государственный контролер и не стратег, но он правильно анализирует положение на Кавказе. Я тоже с большой тревогой смотрю на тамошние действия. Как бы там не произошло катастрофы. До меня доходят слухи, что генерал Юденич возмущен тифлисскими распоряжениями и ждет мало хорошего от будущего».

В таком же духе высказывались и остальные члены Совета министров, находя, что, если даже оставить в стороне чисто военную сторону, с точки зрения общей политики нежелательно преждевременно раздувать армянский вопрос, который без того в некоторых заграничных кругах стараются выставить в виде одной из целей войны.

И. Л. Горемыкин:

«Создание Армении будет только нам на шею и явится в будущем источником различных осложнений на Востоке».

С. Д. Сазонов:

«Я бы не решился давать такую категорическую постановку этому вопросу. Согласен, что раздувать его и рисковать не следует. Но было бы неполитично говорить об этом во всеуслышание. За границей, среди наших союзников, особенно в Англии, издавна относятся с большой симпатией к армянам».

А. В. Кривошеин:

«Да, конечно, кричать не следует, и мы этого и не собирались делать. Но не можем же мы из боязни англичан, которые сами и пальцем не пошевелили, чтобы облегчить положение армян, не можем же мы молчать, когда видим, как кавказские власти готовы жертвовать русскими интересами во имя армянских. На Кавказе готовится преступный акт, по нашему мнению, и мы обязаны обратить на это внимание, своевременно указать на грозящую опасность».

В конце концов военному министру поручено доложить государю о направлении кавказских событий.

Кн. Н. Б. Щербатов доводит до сведения Совета министров, что, по жандармским донесениям, у турок на кавказском фронте обнаружены добровольцы-болгары.

С. Д. Сазонов:

«Категорически утверждаю, что это вздор. В турецких войсках действительно имеются болгарские уроженцы – турецкие подданные. Они мобилизованы наравне с прочим населением. Но добровольцы – это плод жандармского воображения».

И. Л. Горемыкин предложил на обсуждение письмо князя Б. А. Васильчикова (если память мне не изменяет – он был в то время заместителем принца А. П. Ольденбургского по званию Верховного начальника санитарной части). В письме этом указывалось, что, в связи с эвакуацией ряда губерний, количество коек для больных и раненых воинов сократилось на 30 000. Восполнение этого ущерба является вопросом срочной необходимости. Наилучшим, по мнению князя Васильчикова, выходом было бы немедленное сооружение специальных бараков, дабы не стеснять местного населения, без того страдающего от прилива массы беженцев.

А. А. Поливанов сообщил по этому поводу, что Его Величество, осведомившись о затруднениях с размещением раненых, повелел обратить под лечебные заведения высочайшие дворцы и монастырские здания. При таких условиях представлялось бы целесообразным пока отказаться от постройки бараков, на что потребуются огромные затраты, да и ввиду приближения дождливого и холодного времени едва ли такая постройка вообще осуществима.

Гр. П. Н. Игнатьев: