Тяжелые звезды

Поскольку я по всем, что называется, юридическим статьям оказывался прав, никто не решился больше инициировать мое увольнение с военной службы до истечения положенного генералу армии срока — до шестидесяти лет. Поэтому и сегодня я — не пенсионер, а действующий генерал, служба которого приостановлена на время исполнения полномочий депутата Государственной Думы.

Но и став депутатом, однажды с удивлением заметил, что за мной установлено наружное наблюдение. Так как закон исключает подобные действия в отношении депутата Государственной Думы, обратился за разъяснением к тогдашнему министру внутренних дел генералу Владимиру Рушайло. Получил ответ: да, слежка была, но за другим объектом…

Тем не менее избирательная кампания прошла нормально.

В ней я тоже опирался на друзей, а не на политтехнологов. Поэтому работа предвыборного штаба была организована по-военному четко и велась без использования запрещенных приемов. Каждый был на своем месте, и сегодня мне остается только поблагодарить Валерия Бондаренко, Бориса Галкина, Андрея Лошакова, Владимира Колесникова, Александра Краснова, Алексея Кузьмина, Оксану Новичкову, Владимира Павлова, Леонида Сердюкова, Ивана Тимошенко, Михаила Шепилова, Эллу Щербаненко и Андрея Эдокова и многих других за ту работу, которая завершилась победой «кандидата А.С. Куликова» на этих выборах.

Но победа — это частный вопрос. Потому что отнюдь не победные, а печальные реляции следовало бы писать из этого уголка Ставропольского края. 12 районов. 380 населенных пунктов. Людям живется очень трудно. Сильных хозяйств очень мало: в лучшем случае одно-два на район. Участковые больницы ликвидированы. Из-за дороговизны сельские дети лишены возможности продолжать обучение в высшей школе. Особенно трудно больным пенсионерам: нет денег на лекарства. Как помочь этим людям?

Мои взаимоотношения с губернатором края Александром Черногоровым всегда были дружескими, но принципиальными. Политическая и экономическая ситуация в крае во многом определяется тем, что губернатор Ставропольского края является коммунистом и поддерживается руководством КПРФ.

С этим следовало считаться.

Население Ставропольского края традиционно голосует именно за коммунистов. Их позиции, особенно в сельских районах, чрезвычайно сильны. Моя точка зрения по этому поводу давно известна: «Россия — особенная страна. Поэтому идеи коммунизма находят и будут находить в ней благодарного почитателя. Я с удовольствием поддержу коммуниста — труженика, убежденного в том, что каждый забитый им гвоздь идет на пользу Отечества, а идеалы, которые он исповедует, приносят конкретную пользу людям. Но тех, кто сделал партийную работу доходным делом, я поостерегусь. Скорее всего эти люди просто решают свои проблемы».

Так как я собирался баллотироваться в регионе, где традиционно побеждавшие коммунисты собирались выставить своего кандидата, решил переговорить с лидером российских коммунистов Геннадием Зюгановым. Он меня заверил: «А.С., обещаю, что борьба будет честной…»

Каково же было мое удивление, когда в самом конце избирательной кампании в ход пошли «черные» избирательные технологии. В распространенном документе под грифами «Только для членов КПРФ. Только для устной агитации. Не подлежит распространению» обо мне было написано вот что: «Убежденный демократ, ельцинист. Поддержал Ельцина в августовском перевороте 1991 года…»

В то же время любой человек может узнать из моей биографии, что в августе 1991 года я, тогда начальник Управления внутренних войск по Северному Кавказу и Закавказью, не был в Москве, а находился в воюющем Нагорном Карабахе. Там же погиб мой заместитель, уроженец Андроповского района генерал-майор Николай Жинкин. Мы находились там, чтобы защитить целостность и независимость СССР.

Мне нет нужды ни перед кем оправдываться: ведь ни за один день своей службы мне не стыдно. Во время встреч с людьми я отвечал на самые нелицеприятные вопросы. И я благодарен этим людям, которые смотрели мне в глаза и открыто высказывали свое отношение.

Однако в Москву руководителю российской компартии я все-таки позвонил, остановив машину на глухой проселочной дороге: «Геннадий Андреевич, как это понимать?..» Мне показалось, что Зюганов меня не слышит…

* * *

Выборы выборами, но внимание большинства жителей России в это время было обращено на Северный Кавказ, в Дагестан, где шли бои с вторгшейся из Чечни группировкой боевиков. Начавшаяся затем контртеррористическая операция уже на территории Чеченской Республики не оставляла сомнений, что верховная российская власть наконец поняла, что с террористами и бандитами надо разговаривать на понятном им языке.

Я немедленно поддержал это решение.

Стоило напомнить, что неожиданное нападение чеченцев и их наемников на Дагестан имело свою предысторию.

Мелькавшие в те дни названия подвергшихся агрессии районов Дагестана — Ботлихский, Цумандинский, Новолакский — были мне хорошо известны, так как в течение длительного времени именно это направление я считал опасным в случае прорыва чеченских ваххабитов.