Тяжёлый рассвет

- Здравствуйте, - оказал подошедший Сушенцов. - Ну, сын, принимай. Он подал Гришутке игрушечную машину.

- Что надо сказать? - опросила Зося.

- Спасибочки, пап... - улыбнулся Гришутка.

- Пожалуйста, сынок! - Глаза Сушенцова блеснули:

его впервые назвали папой.

- Ну, как вы тут поживаете? - спросил он. - Не проголодались?

- На аппетит не жалуемся, - ответила Зося. - Да, сынок?

- Наелся конфет от пуза, - заговорил Гришутка и похлопал себя по животу. - Вот... А ты где ходишь?

- Я на службе...

- А что, на службе не спят?

- Я сплю в кабинете, понял?

- А-а-а, понял, - ответил малыш, хотя по лицу было видно, что понятно ему не все.

- Иди, сынок, гуляй, - сказал Сушенцов.

Гришутка чмокнул Зосю и побежал. Зося и Сушенцов поднялись в квартиру.

- А он башковитый, - сказал Сушенцов.

- Да, Гришутка неглупый мальчик, - ответила Зося. - Чай будете пить?

- Спасибо! Не надо... Зосенька, знаешь... Знаете... Я долго думал, засмущался Сушенцов.

- О чем же?

- Переводись на заочное отделение пединститута... И живи с нами... Извини, что вдруг на "ты"...

- А квартиру вы мне нашли?

- Давай будем на "ты". Да?

- Хорошо! А ты квартиру мне нашел? - повторила Зося.

- Ну как ты не поймешь, с нами...

- На птичьих правах? - спросила Зося, но глаза ее выдавали, она догадывалась, о чем идет речь.

- На правах мамы... Ну и ж-жены...

- Это что, предложение?

- Да...

- А что скажут люди?.. Приехала... Навязалась...

- Ну что ты, Зосенька? Ведь я тебя люблю!

- Ах, Илья, Илья, славный ты человек! Но не спросил: а как я к тебе отношусь?

- Как? - упавшим голосом оказал Сушенцов. - Я тебе чужд?

- Нет, близок! Очень близок... У нас много общего. Но многое и разделяет: у тебя была жена, у меня парень... Прошлое может встать меж нами, я боюсь этого...

- Погоди, Зосенька, - сказал Сушенцов. - Прошлое нас, наоборот, соединяет. Память о том, что было, что пережила, - порука нашего счастья...

- О счастье, Илюша, рано загадьвать. Но давай попробуем... Я согласна! Ради Гришутки, ради тебя...

Сушенцов обнял Зосю и неловко поцеловал.

Бункер Клима Рогозного.

- Ну, что? - спросил Рогозный. - Хвоста нет?

- Подтвердить не удалось, - ответил Гук. - Наш осведомитель информирует... Границу прошли с боем. Число и время совпадает.

- Это важно, милок, - сказал Рогозный. - Очень важно!

- Если верить Туру, вроде все гладко. Были убитые с обеих сторон. Три человека из группы Мирона, Ворон тоже остался там.

- Документы у него были? - поинтересовался Рогозный.

- Тур утверждает, что нет!

- Это тоже хорошо... - сказал Рогозный. - Ну, а дальше что? У меня лопается терпение: с чем приехал Тур?

- Не сказал. Выложит все тебе, - ответил Гук. - Но меня насторожил один пустяк.

- Что за пустяк? - хищно напружинился Рогозный.

- Тур явился с неисправным автоматом.

- Выяснил причину?

- Да, выяснил. Тур говорит: вышел из строя во время стрельбы.

- Почему, может быть! - успокоился Рогозный. - Ты уже придираешься...

- Моя служба такая, - сказал Гук. - Сам знаешь.

- Ну что, с Туром как будто ясно, - сказал Рогозный. - А как группа Мирона?

- С Туром встретилась случайно.

- Чего к нам принесло? - опросил Рогозный.

- Просит помощи. Не хватает сил остановить переселение украинцев из Польши... Кажется, это больше всего волнует Мирона.

- Какая мне разница, что его волнует, - буркнул Рогозный. - Что он собой представляет?

- Крутой мужик. Не очень сговорчив, - ответил Гук. - Сцепился с нашей референтурой пропаганды... И... по многим вопросам заткнул ее за пояс.

- А как ты думал? - рассудил Рогозный. - На эту референтуру поближе посмотришь - одно дубье.

В кабинет начальника войск округа генерала Свиридова зашел Осадчий.

- Чем порадуете, Юрий Николаевич? - Он подал руку Свиридову.

- От Левады донесение, - сказал Свиридов и протянул листок бумаги с текстом записки: "Добрались без приключений. Принимает нас всерьез. Данилюк надежен".

- Куцая информация, - сказал Осадчий.

- Но зато, как говорится, обнадеживающая, - усмехнулся Свиридов.

В сопровождении Гука и Дубового Тур подошел к бункеру Клима Рогозного. Вместе с ними спустился в схрон.

- Ну, здравствуй, песий сын! - тепло поздоровался Рогозный. - Садись, рассказывай!

- Вы что, не доверяете? - возмутился Тур, не принявший теплоты Рогозного. - Тогда зачем посылали?

- Им хорошо сидеть в тепле, - сказал Рогозный. - Осторожность никогда не мешала.

- Не думал я... - Тур с неприязнью посмотрел на Гука]. - Не знаю даже, как быть?

- Успокойся, - сказал Клим Рогозный. - Рассказывай, как там в Центре? - спросил он более мягко.

- Центр доволен вашей работой, но не доволен общими делами.

- Им хорошо сидеть в тепле, - сказал Рогозный. - Побросали и поскакали, как кролики. А тут каково?.. С чем прибыл?

- Я обязан доложить вам лично!

Рогозный посмотрел на Гука и Дубового. Те, поняв взгляд, удалились.

Мария и Галина в доме одни, занимаются своими делами. Галина листает какую-то книгу, делает в тетради пометки. Мария разливает по бутылкам самогон...

- Тебе не вредит воздух, которым ты дышишь? - спросила Галя. - А, Мария?

- Придержи язык!

- А я в нем задыхаюсь, понимаешь, задыхаюсь.

- Ты еще жизни не видела, и мала, чтобы учить.