Тяжкие преступления

Снова зазвонил телефон. Включился автоответчик. Она смотрела, как крутится пленка в кассете, и слушала свой голос: «…она не может сейчас подойти к телефону, оставьте, пожалуйста, после гудка информацию, и она…»

Кто-то на другом конце провода так швырнул трубку, что она чуть не подскочила на кровати.

Кто это?! Может быть, Тайлер? Но он никогда не выходил из себя. Он бы попросил перезвонить ему, как только она освободится, сказал бы еще что-нибудь. К тому же он обычно просил секретаршу соединить его.

Это кто-то другой. Она снова подумала о нем…

В воскресенье ночью, когда она наконец добралась до дому, Тайлер уже храпел так, что уши закладывало. Состояние у нее было странное. Она была очень испугана и в то же время чувствовала себя необыкновенно сексуальной. Она наскоро приняла душ, скользнула в постель рядом с мужем и шепотом позвала его по имени.

Он не пошевельнулся. Она зажала ему нос, и храп прекратился. Нэнси поцеловала его, и, крякнув, он повернулся на бок. Она сказала себе, что он работает не покладая рук, чтобы у нее был дом за миллион долларов на берегу океана и кухня, в которой есть все самые последние новинки бытовой техники, а потому имеет полное право устать. Что с того, что их медовый месяц оказался не продолжительнее лодочной прогулки по Ниагарскому водопаду, — у всех свои недостатки.

Она накинула махровый халат и оставила Тайлера храпеть в одиночестве.

Спустившись в гостиную, она налила себе двойную дозу виски, зажгла камин и уютно устроилась на софе.

Нельзя было отпускать этого хорошенького мальчишку с ее чековой книжкой. Но что она могла сделать? Заломить ему руки назад и отобрать нож?

Какой-то стук за окном вернул Нэнси к реальности. Так что же, через пару дней, после того как ее похитили и ограбили, она как ни в чем не бывало примет приглашение пообедать цветочным салатом и пиццей? Бармен-аргентинец в клубе, где она играла в гольф, назвал бы то, что с ней произошло, «экстравагантным происшествием». Очень сексуальное слово «экстравагантный» — «ваг», «вагина». Она не была уверена, что правильно выделила корень слова и его значение, порывалась заглянуть в этимологический словарь, да так и забыла.

Странно, но у нее была необоримая уверенность, что эта ее ночная прогулка на машине с двумя мальчишками каким-то образом изменила ее.

Она не знала, что это за изменения. Пока не знала.

В три часа ночи Тайлер спустился в гостиную, разбудил ее и сказал, что только что был какой-то почти оскорбительный звонок, и потребовал объяснить, что все это значит.

— Я думал, что ты с Мадлен в «Арт-клубе».

— После спектакля мы зашли к ней немного выпить. Я ехала домой и остановилась у светофора. Вдруг двое мальчишек запрыгнули в машину и заставили везти их по Кингсвею.

Тайлер моргнул два раза подряд.

— Господи, какая же это отвратительная улица! — продолжала Нэнси. — Я хотела сразу же тебе все рассказать, когда добралась до дому, но ты не проснулся.

Он вспыхнул.

— Нэнси, ради Бога! Я ведь не нарочно. Я принял снотворное.

— Один из них угрожал мне ножом.

— А?…

— Нет. Они даже и не пытались.

Ее любящий муж кивнул так, как будто было совершенно естественно, что никто не покусился на ее женское достоинство.

— А они тебя не ограбили?

— Конечно, ограбили! Было бы слишком странно, если бы им были одинаково безразличны и секс и деньги.

— Извини, милая. Я несколько растерялся. Они отняли у тебя кредитные карточки?

— Да, и чековую книжку тоже.

— А на чеках — твой адрес и телефон.

— Наш, Тайлер.

— Конечно, конечно, наш.

— Я устала и пойду спать.

— Нет, сейчас мы должны позвонить в полицию.

— Зачем?

— Но тебя же похитили?

— Но ничего же не случилось, Тайлер! И я слишком расстроена, чтобы отвечать на вопросы полицейских.

Тайлер открыл было рот, чтобы возразить, но Нэнси его опередила:

— И еще я сейчас много выпила. В общем-то, я почти пьяна.

Тайлер проверил, сколько осталось в бутылке виски, и вздохнул.

Утром они завтракали в молчании. Тайлер допил вторую чашку кофе, подошел к висевшей в кухне трубке радиотелефона и позвонил в полицию.

— Зря ты это делаешь, Тайлер. Правда зря, — сказала Нэнси.

Он посмотрел на часы и проговорил в трубку: «Да, это срочно». Потом, помолчав немного, назвал свое и ее имя, их домашний адрес. После еще одной короткой паузы он с необыкновенной точностью описал, что произошло с Нэнси прошлой ночью. Повесив трубку, он сказал ей:

— Сегодня же утром они приедут, — и с улыбкой добавил: — Извини, у меня очень важная встреча с представителями «Мицубиси», а то я бы непременно остался дома, чтобы помочь тебе. Но ты же знаешь, стоит мне пропустить встречу, и, в смысле бизнеса, я — мертвец.

Нэнси ответила, что она понимает, все понимает.