Тибетская экспедиция СС. Правда о тайном немецком проекте

Пока мы собираемся в путь, Геер направляется в двухнедельную поездку, чтобы пополнить наши припасы, а Бегер и Винерт решают основательно исследовать все районы Северо-Восточного Сиккима.[87] Но получалось, что главный лагерь некоторое время оставался пустым и всеми покинутым, что могло вызвать ощущение сбежавшей экспедиции. Впрочем, утром второго дня наш маленький караван, окутанный плотным туманом, начинает свой путь на север. Мы едем по диким и почти пустынным просторам, преодолеваем два горных перевала, каждый высотой по 5000 метров. Мы одни в этой высокогорной степи. Радуют глаз пастельные краски этих бескрайних далей. 1де-то далеко на севере, над блестящими горами, тянутся вереницы облаков. Кажется, что мы попали в совершенно другой мир, где законы мира земного не имеют никакой силы. Все это напоминает лунный ландшафт Такие же странные формы, непостижимые в своих гигантских размерах. Я не нахожу слов, чтобы выразить свое настроение. Поэтому мы едем верхом и молчим.

Под нашими ногами находится «крыша мира». Здесь зловеще-тихо и таинственно-торжественно. Но какая-то магическая сила тянет нас, старается, чтобы мы продолжили свое путешествие. Чем длиннее становятся тени от гор, тем удивительнее делается игра тени и света. Здесь не видно ярких цветов, которые бы, наверное, соответствовали этому ландшафту столь же мало, как и порывы теплого ветерка. Ветер, который свистит здесь, холодный и пронзительный. Только яркие лучи солнца еще в состоянии поддерживать тут какую-то жизнь. Но воздух остается здесь холодным даже в самый разгар лета. Цвета этих краев тяжелые, приглушенные, начиная от фиолетового неба и заканчивая красно-коричными скалами, сероватой зеленью и охряными полутонами вечерних пейзажей, которые прекрасно передают мягкое и все же грустно-печальное настроение западного неба.

Настоящее лето никогда не наступает на этой земле. Этот ландшафт странных контрастов можно постичь только в движении. Здесь все изменяется, все перетекает во что-то. Так и длящееся здесь два-три месяца лето стоит посредине между зимой с ее арктическими морозами и ледяными штормами, сходящими с гор, которые здесь читаются весной. Что сейчас? Весна или осень? А может быть, зима? Или все-таки лето? Тибет почти всегда одинаков. И только биологу под силу увидеть сезонные различия. Горная страна остается горной страной. Здесь весна — как осень. Здесь нет того очаровательно колдовства, которое на наших широтах сопровождает смену времен года, заставляющую людей то веселиться, то грустить, то тянет к романтике, то заставляет мыслить о судьбах мира. Тибет почти не меняется, он такой же, как и всегда. Но только здесь можно понять непостижимую силу природы, которая иногда дарует маленькие прелести, которые греют душу человек и радуют его сердце. Здешняя природа формирует своего человека, она строит его тело и вырабатывает его характер. Тибет такой огромный и могучий, как и большой океан. Однообразный, непостижимый, фантастический и дикий. Это страна для людей, которые хотят испытать свою судьбу.

Незаметно сгущаются сумерки. На севере бледно-свинцовый свет, который льется между темными чудищами облаков и ярко сверкающими серебряными шпилями горных вершин. Небо за нами на юге светится каким-то нереальным желто-зеленым блеском. Мы никогда его не видели таким, а потому это поражает. Это не нежная вечерняя заря родного северного неба, и не горящие пурпуром закаты южных широт. Это небо ледяных Гималаев, самой большой крепости на нашей планете. Я не могу оторвать глаз от небосвода. Я впитываю в себя воздух этих редких небесных расцветок. Я чувствую, как в душе начинают реветь лавины, выть ветра и вздрагивать горные великаны. Эти цвета зловещи, неимоверно мощны и стихийны. При взгляде на них чувствуется мороз и холод. Эти цвета — символ жизни в данных краях.

Мы должны двигаться дальше, чтобы достигнуть Гиру, прежде чем совершенно стемнеет. Огромная равнина раскидывается перед нами на множество миль. Сложно сказать, где мы и сколько проехали, пока прямо перед нами совершенно неожиданно не возникает долина с изъеденными эрозией террасами скал. Мы оказываемся перед домами первого тибетского населенного пункта. Сотни разноцветных флажков с молитвами колышутся на вечернем ветру. Уже в сумерках мы разбиваем палатку. Мы закрываемся в ней вместе с туземцами, которые поят нас «джо» — кислым молоком.

На следующие день мы много снимаем на камеру К вечеру мы достигаем крепости Кампа-Дзонг — строения, которое резко возвышается на фоне тусклого неба.

Здесь нас дожидается Кайзер Бахадур Тапа, которого мы выслали вперед, чтобы он предупредил о нашем прибытии короля. Кайзер Бахадур Тапа ехал верхом два дня и две ночи, но выполнил порученное ему задание просто идеально. Но здесь нас ожидает и плохая новость. Генерал и губернатор провинции Кампа-Дзонг намерены отказать нам в продолжении поездки. Он не готовы выдать нам разрешение на посещение Доптры, несмотря на то, что переводчик вручил им щедрые подарки.