Тигр! Тигр! (сборник)

– Ты сам уже знаешь свою цену, – говорил Рейх Черчу. – И, Джерри, я тебя предупреждаю. Если не хочешь неприятностей, не пытайся меня прощупывать. Во мне яд. Сунешься мне в башку – нарвешься прямиком на Разрушение. Подумай.

– Господи, – недовольно пробормотал Киззард, – все так скверно? Рейх, я не банкую с Разрушением.

– А кто бы стал? Но какова же твоя цена, Кено?

– Хороший вопрос. – Киззард потянулся за спину и уверенными движениями стянул с конторки столбик соверенов. Пересыпал каскадом из одной руки в другую. – Итак, какова же моя цена? Слушаю.

– Назови любую, какая в голову придет, Кено.

– За какие услуги?

– Не важно. Я покупаю неограниченный ассортимент услуг и плачу за все. А ты мне говоришь, сколько с меня причитается для… гарантийной поддержки.

– Это будет стоить дорого.

– У меня денег много.

– Что, сотня кусков завалялась в кармане?

– Сто тысяч? Вот и славненько. Цену узнали.

– Да чтоб мне… – Черч аж подскочил и уставился на Рейха. – Сто тысяч?

– Джерри, подумай как следует, – фыркнул Рейх. – Что выбираешь? Деньги или восстановление в правах?

– Я почти… Нет. Я еще не спятил. Выбираю восстановление в правах.

– Тогда слюни утри. – Рейх обернулся к Киззарду. – Итак, сто тысяч.

– В соверенах?

– В чем же еще? Хочешь аванс или сначала работу выполнишь?

– Да полноте, Рейх, – возмутился Киззард.

– Не юли, – бросил Рейх. – Я тебя знаю, Кено. Ты уверен, что сумеешь выяснить, чего я хочу, а потом продашь меня тому, кто заплатит больше. Я же не хочу, чтобы ты на это отвлекался. Поэтому и позволил тебе назвать цену по своему усмотрению.

– Угу, Рейх, проскочила у меня такая идейка, – медленно протянул Киззард. Усмехнулся, и молочно-белые глаза скрылись в складках кожи. – И до сих пор еще крутится.

– Тогда я назову тебе другого покупателя. Это человек по имени Линкольн Пауэлл. Правда, я не уверен, чем он предпочтет расплатиться.

– Не важно, чем. Ничего мне от него не надо, – сплюнул Киззард.

– Кено, других покупателей на аукционе не будет. Только я и Пауэлл. Я сделал предложение. Я все еще жду твоего ответа.

– Договорились, – ответил Киззард.

– Хорошо, – сказал Рейх, – тогда слушай. Первое. Мне нужна девчонка. Ее зовут Барбара д’Куртнэ.

– А, то убийство? – Киззард угрюмо кивнул. – Я так и думал.

– Возражения есть?

Киззард пересыпал звонкие золотые монеты из одной руки в другую и помотал головой.

– Мне нужна девчонка. Она драпанула из Бомон-Хауса прошлой ночью – и никто не знает, куда делась. Кено, она мне нужна. Она мне нужна прежде, чем до нее доберется полиция.

Киззард кивнул.

– Ей примерно двадцать пять. Рост примерно пять футов пять дюймов[11]. Весит около ста двадцати фунтов[12]. Полные груди. Тонкая талия. Длинные ноги…

Толстые губы сложились в алчную усмешку. Мертвые белые глаза блеснули.

– Желтые волосы. Темные глаза. Лицо в форме сердца. Полные губы, профиль почти орлиный… Характерное лицо. Такое раз увидишь, потом не забудешь. Словно электризует.

– Одежда?

– Когда я в последний раз ее видел, она была в одном шелковом халатике на голое тело. Матово-белом, светлом… как покрытое изморозью стекло. Босая. Без чулок. Без шляпки. Без украшений. Она была сама не своя… в таком помешательстве, что вылетела на улицу и исчезла. И она мне нужна. – Что-то заставило Рейха добавить: – В целости и сохранности. Ты понял?

– Такой товар – и без утруски, Рейх? Помилуй. – Киззард облизал толстые губы. – Никаких шансов. У нее никаких шансов.

– За это я и плачу тебе сто кусков. Если быстро нападешь на ее след, шансы вернуть товар без утруски велики.

– Наверняка придется все наши помойки обшарить.

– Тогда вперед. Проверь все притоны, бордели, подпольные казино и разливайки в городе. Пусти слух. За мной не пропадет. Но без лишней суеты. Мне нужна девчонка, и только. Понял?

Киззард кивнул, продолжая позвякивать золотом:

– Понял.

Рейх вдруг резко подался через стол и рубанул по толстым ручищам Киззарда ребром ладони. Соверены подлетели в воздух и раскатились в четыре угла.

– И даже не думай меня одурачить, – проскрежетал Рейх голосом, в котором была смерть. – Мне нужна девчонка.

8

Семь дней борьбы. Неделя действия и противодействия, атаки и обороны – но все это на поверхности, пока в глубине взбудораженных вод Пауэлл с Огастесом Тэйтом нарезали круги, словно безмолвные акулы, и ожидали начала подлинной войны.

Переодетый в штатское патрульный офицер посчитал, что лучше атаковать внезапно. Он подстерег Марию Бомон во время театрального антракта и завопил на виду у ее перепуганных подруг:

– Это сговор! Вы стакнулись с убийцей, уж я-то знаю. Вы помогли осуществить убийство. Вот почему вы затеяли игру в «Сардинки». Вперед, выкладывайте все как на духу!

Позолоченная Мумия взвизгнула и убежала. Недотепа устремился ей вслед, в пылу погони не подозревая, как глубоко и старательно его прощупывают.