Тигровая луна

Над краем ямы показалась голова, похожая на круглую дыню, завернутую в грязную тряпку. Лицо мужчины почернело на солнце, беззубо зиял разинутый рот, на щеке была язва, а один глаз почти не раскрывался из-за болезни, название которой она должна была бы вспомнить, но не могла. Высохшая рука стала опускать веревку с привязанным к ней закрытым ведром, в котором плескалась вода.

- Махмуд, что там, наверху? - простонала она.

- Мир.

- А еще?

- Жизнь, моя лапочка.

- Когда твой хозяин поговорит со мной?

- Когда ты станешь благоразумной.

- Но здесь я сойду с ума! - крикнула она.

Смешок Махмуда скатился к ней, по дороге превратившись в тонкое, злобное эхо. Она закрыла уши ладонями. Что-то коснулось её обнаженного бока, и она поняла, что это тигр. Его дыхание было отвратительным. Исходивший от него запах самца странно её волновал. Это было мерзко, но она привыкала. Тигр зарычал и двинулся к ведру с водой, которое Махмуд ловко опустил вниз, попав в нужное углубление на дне ямы. Зверь с природной грацией стал пить первым, не сводя с неё своих сверкающих глаз. Он всегда был первым. Потом будет сырое мясо для него и рис для нее. Тигр позволял ей есть рис. Иногда, когда она ела, сидя на корточках, он резвился вокруг, а вчера попытался залезть на нее, подмяв своим тяжелым крепким телом. Она была уверена, что он возобновит попытки. А Махмуд будет наблюдать и хихикать...

Ненависть - отличная штука. Подобная огню, она очищает разум. А Таня ненавидела Махмуда. И сейчас, сосредоточившись на этом, она прижалась к стене, заставляя себя спокойно смотреть, как тигр напивается мутной водой. Веревка все ещё свисала с края ямы.

Веревка...

Тигр, пещера и веревка. Она должна как-то сложить их вместе и спастись. Но как? В голове не успел сложиться план, как она внезапно собрала все силы и прыгнула на веревку, которая так провоцирующе перед ней болталась.

Сверху раздался вопль, полный страха и смятения. На мгновение, когда веревка под тяжестью её тела дернулась вниз, голова и плечи Махмуда очутились над краем ямы. Девушка уперлась голыми ступнями о стену и быстро полезла вверх - пять, восемь, десять футов - треть пути к сверкающему диску ослепляющего солнечного света. Махмуд завизжал, но не попытался вырвать у неё веревку. Чтобы спасти себя, он выпустил её из рук. Девушка рухнула вниз, с глухим стуком ударившись о дно ямы. После падения она почти ничего не соображала, лишь услышала шипящие проклятия Махмуда, и все погрузилось во тьму. Но передышки не получилось. Ее внезапная попытка встревожила и рассердила тигра. Зарычав и выпустив когти, он прыгнул на нее.

Боль, пронзившая девушку сзади, привела её в чувство. Махмуд исчез. Молодой тигр продолжал терзать и мучить её. Она свернулась в клубок, чтобы защитить живот, и не двигалась. Ее мутило от зловонного тигриного дыхания. Холеная смертоносная мускулатура терлась о её бока и ягодицы, а шершавый язык, подобно каленому железу, обжигал свежие раны на спине. Наконец рычание тигра смолкло, слышалось только неясное урчание.

Призвав на помощь хитрость, она осторожно сжала пальцами грубую веревку. Тигр, одолеваемый сомнениями, расхаживал вокруг, подергивая хвостом. Он задрал свою большую усатую голову, чтобы оглядеть стены ямы. Тут девушка внезапно схватила веревку и набросила на его массивную шею, быстро обмотала оба запястья и туго затянула удушающую петлю.

Зверь захрипел. Он стал рваться к пещере, его тело забилось в судорогах, словно тысячи стальных пружин. Девушка не отпускала веревку. Но тигр обладал дьявольской силищей и волок её за собой по яме.

"МенязовутТаняУспаннаяиябыланаЛуне."

Она ударилась головой о пол пещеры и ослабила на мгновение хватку. Тигр остановился, обнажив огромные клыки. Девушка изогнулась и вскочила ему на спину. Он опрокинулся, всем своим ужасным весом сдавив ей грудь и живот. При этом он неистово колотил хвостом и хрипел. Но она не выпускала веревки. Он убьет её, если освободится от петли. Но силы девушки быстро убывали. Тигр тащил её в пещеру. В отчаянии она ещё раз обвила веревку вокруг запястий и ещё туже затянула петлю. Тигр упал, задев когтями её ногу.

Это напомнило Тане давний кошмар, навязчивый сон, мучивший её в детстве, в Пекине. Там она чувствовала себя чужой, зная, что больше похожа на русскую, чем на китаянку. Иногда ночью ей снился тигр, рыскающий по пустому дому, все ближе и ближе подбиравшийся к её комнате. Каждый раз, когда зверь врывался внутрь, чтобы проглотить её, она просыпалась, пронзительно крича, и видела рядом папу, который её укачивал и успокаивал колыбельными.

Но сейчас кошмар стал реальностью.

Она не сможет убить тигра. Все бесполезно. Ненависть угасла от отчаяния, и Таня ослабила натяжение веревки, обвитой вокруг звериной шеи. Она бежала...

Невесть откуда взявшаяся мужская рука коснулась её. Пол пещеры скрипнул под ботинком. Мужчина тихо заговорил на языке, которого она не понимала. Тогда он спросил по-русски:

- Таня? Таня Успанная?

Она застонала, не раскрывая глаз.