Тихая пристань

«Мистеру Горлопэну. Многоуважаемый мистер Горлопэн, до моего сведения дошло, что вы, в нарушение правил внутреннего распорядка, продолжаете держать в больничном помещении ваше домашнее животное. Буду рад, если вы в течение тридцати шести часов удалите собаку из клиники; в противном случае вынужден буду распорядиться, чтобы ее уничтожили. Ваш… и так далее, Дж. Эхинокук, Главврач». Подпись — и немедленно вручить ему… Будет больше порядка в клинике. Ну их, терпеть не могу собак… Собаки… А ведь собака может пригодиться. Стоп. Отставить. Перепишите так: «В течение тридцати шести часов передать собаку мне; в противном случае…» и так далее… И разыщите кого-нибудь, кто понимает в собаках, пусть скажет ей цену. По-моему, это простая дворняга, но я не хочу забирать ее у старика задаром… Все на сегодня. Прошу заняться этим не откладывая. Благодарю.

Выходят в разные стороны.

Сцена вторая

Осторожно озираясь, входит миссис Летузель, украдкой пробирается к противоположной двери, заглядывает в щелку, потом быстро отшатывается и прижимается спиной к косяку. Из двери медленно выходит Эльфик. Он ее не видит и не замечает перчатки, которую она снимает с руки и бросает ему под ноги.

Летузель. Кхм!

Эльфик оборачивается, видит ее, вежливо, но холодно кивает и идет дальше.

Ах, мистер Эльфик. Я уронила перчатку.

Эльфик. Прошу извинения, миссис Летузель, я задумался. Простите, ради бога. (Подает ей перчатку и проходит дальше.)

Всего наилучшего…

Она издает досадливый возглас и ныряет в ту дверь, из которой он вышел. Он понуро садится. Летузель снова появляется в той двери, через которую входила раньше, выглядывает на сцену и смотрит, что делает Эльфик. Он встает и, не видя, идет прямо на нее. Она прячется за дверь, и когда он подходит, выскакивает и сталкивается с ним нос к носу.

Летузель(взвизгивает). Ой! Мистер Эльфик, смотрите-ка!.. Мир тесен. А я как раз иду… ммм… и никак не ожидала встретить здесь джентльмена, мистер Эльфик.

Эльфик. Ах, боже мой, мадам, от души прошу меня простить! Ради бога! Я сейчас же вернусь к себе.

Летузель(останавливает его). Мистер Эльфик.

Эльфик. Да, мадам?

Летузель. Поверьте, я вам очень сочувствую, мистер Эльфик. Говорю со всей искренностью. Я ведь знаю, зачем вы здесь.

Эльфик. Вот как?

Летузель.

Да, да. Чтобы краешком глаза увидеть, чтобы в который раз взмолиться неумолимой и божественной, когда ее влекут по коридору. Только что проку? Она никогда не переменится! Заклинаю вас, мой добрый друг, выбросьте ее из головы.

Эльфик. Нет, о нет… это невозможно… Вы тоже хороши! Как не стыдно! Подсматриваете и злорадничаете. Я знаю, что они думают: бедняга Эльфик повредился в уме, бродит по ночам, вздыхает, пялит глаза, строит из себя сердцееда, а сам годится только… Но, смею вас уверить, когда я был молод, мною самым недвусмысленным образом восхищались. В те дни приличный вид или порядочное поведение не считалось зазорным. О, если бы вернуть молодость, хоть на один день, миссис Летузель, я бы всем показал, чего стоит теперешний век с его грубостью и хамством. Многие молодые женщины были бы потрясены. Я не сочиняю.

Летузель. Ну, а предположим — почему не предположить? — что вы молоды. И она молода. Все равно бы у вас ничего не получилось.

Эльфик. Ну нет. Я бы этого не допустил.

Летузель. Да? Вы бы вырвали ее из сердца, отшвырнули прочь, как гремучую змею, и сокрушали бы тела и сердца других женщин? Ну, распутник! Удержу на вас нет, опасный вы мужчина!

Эльфик. Нет, зачем же так. Я только хотел сказать, что смог бы тогда смело отдавать дань восхищения кому укажет сердце, и ни возраст, ни смешные в старости порывы меня бы уже не сдерживали.

Летузель. Помяните мое слово: она съест вас с потрохами.

Эльфик. Только потому, что я стар.