Тихие воды (ЛП)

  Что именно побудило ее пойти работать в полицию, она не знала. Может быть, именно так она наблюдала за преимущественно белыми офицерами-мужчинами, действовавшими в Восточном Лондоне, где она жила, или на передовой в Брикстоне; может быть, она позволила себя обратить в свою веру агитпроп-спектаклями, которые она ставила в общественных центрах и церковных залах от Хэндсворта до Хайсон-Грин. С другой стороны, возможно, ее просто привлекло приключение. Были бы приключения…

  В Лондоне ее попытались превратить в некое подобие социального работника в форме и дали понять, что путь к УУР вымощен не только тяжелым трудом и добрыми намерениями. Шэрон подала заявку на перевод и, по причинам, наиболее известным из-за движения планет, а не по какой-либо наблюдаемой логике, прибыла в Линкольн, где она встретила Резника, не в самом Линкольне, а на свиноферме, расположенной недалеко от нее. , двое из них по щиколотку в свином дерьме и убийстве.

  Вскоре после этого Шэрон снова переехала, на этот раз в Ист-Мидлендс, и, поскольку в отряде Резника в то время не было вакансий, присоединилась к Vice, где, по крайней мере, ей довелось работать в штатском и была допущена определенная степень автономии. Шэрон произвели в сержанты три недели назад, и это был первый раз, когда она и Линн, близкие друзья за последние пару лет — настолько близкие, насколько Линн позволяла кому-либо, — могли свободно отпраздновать это событие. Одним из недостатков работы в Vice, как и соул-пения, и общественного театра, было то, что приходилось работать много ночей.

  Но в эту ночь была двойная причина для того, чтобы оттолкнуть лодку — Линн, в конце концов, только что охотились за головами, чтобы присоединиться к Серьезным преступлениям.

  — Сколько еще сержантов-детективов? — спросила Шэрон, касаясь ножом последнего уцелевшего куска баранины.

  «Всего четыре. Почему, ты думаешь о подаче заявления?

  Шэрон усмехнулась и взяла мясо пальцами. — Дай ему немного времени.

  «Этот азиат, Хан, который работал над расследованием Билла Астона, он уже в деле».

  «ДС?»

  Линн покачала головой. "ОКРУГ КОЛУМБИЯ." Мало что свидетельствовало о том, что лосось, который она заказала, был подан со сливками и соусом из укропа, с тушеным картофелем, салатом из фенхеля и кресс-салата: чистая тарелка, Линни, так ее воспитала мама. в грубом комфорте сельского Норфолка.

  — Кхан, — сказала Шэрон, задумчиво пережевывая, — он красивый, верно?

  "Я предполагаю."

  — Ах, да, я забыл, ты не замечаешь этих вещей.

  "Это не правда."

  «Не так ли?»

  "Не обязательно."

  "Да? Как давно ты не встречалась с парнем, скажи мне это?

  Переложив нож и вилку на тарелку, Линн пожала плечами.

  «Как давно ты…» Баранья кость между ее губами, Шэрон изобразила жест, от которого Линн покраснела.

  — Здесь все кончено? — спросил официант, склонившись над плечом Шэрон.

  — Почти, — сказала Шэрон, ловко откусывая зубами последний кусочек сладкого мяса.

  — Принести десертное меню?

  "Не для меня." Линн покачала головой.

  — Да, — сказал Шэрон.

  — Есть кофе?

  — Черный, — сказала Линн.

  — Позже, — сказала Шэрон.

  Они разделили счет пополам и заказали такси, чтобы отвезти Шэрон домой; Линн могла дойти до своей квартиры на Кружевном рынке за считанные минуты.

  — Серьезно, — сказала Шэрон, стоя на своем такси у обочины. — У тебя нет никаких сомнений?

  — Не совсем, только…

  — Только что?

  «Хелен Сиддонс».

  "Что насчет нее?"

  «Я просто не уверен; Я имею в виду, работая под ее руководством.

  — Она достаточно увлечена тобой.

  — Я знаю, я знаю, но…

  — Это не потому, что она женщина? Ты не из тех, кто не любит подчиняться приказам других женщин?

  «Я действительно не знаю. Я не думаю, что это так, нет. Просто… все время, пока она разговаривала со мной, Сиддонс, уговаривала меня, подмазывала, я так и не поверил тому, что она говорила.

  Таксист коротко посигналил, и Шэрон бросила на него взгляд, который успокоил его нетерпение. — Это не Сиддонс, — сказала она, — это ты. Ты просто не умеешь воспринимать похвалу. Любой говорит вам, какой вы хороший, а вы думаете, что они, должно быть, лгут».

  Линн вышла на тротуар. — В любом случае, я обещал ей ответить завтра первым делом.

  — Хорошо, не подведи меня. Шэрон обняла Линн и оставила слабый след помады на ее щеке. — В любом случае, ты должен дать мне знать, верно?

  "Правильно."

  Линн подождала, пока Шэрон заберется на заднее сиденье кабины, отдаст указания шоферу, а затем устроится поудобнее, помахивая сквозь стекло. Затем она быстро зашагала к Гусиным воротам, направляясь домой.

  Линн узнала машину Резника раньше, чем увидела его, склонившегося в полутени двора, вокруг которого были построены многоквартирные дома. Ее первой реакцией было, что это неприятности, чрезвычайная ситуация, что-то серьезное, работа. Но видя его лицо, когда он приближался к ней, она была менее уверена: Резник, руки в карманах, слабая улыбка, которая быстро сменилась чем-то более извиняющимся.

  "Спокойной ночи?"

  — Хорошо, да, почему…?

  — Кевин сказал что-то о том, что ты собираешься немного развлечься, отпраздновать.