Тихий Холм

Это могла быть только иллюзия, игра взбудораженных после схватки нервов. Но Хизер не стала гадать. Она метнулась к твари, на ходу размахиваясь катаной.

Раз!

Сталь вонзилась в спину чуть пониже прежнего места. Тварь заревела и дёрнулась, пригвождённая к полу.

– Ах, значит, даже так!

Хизер рывком вытащила катану и тут же снова опустила её, на этот раз метя в голову. «Обманщик» неистово затряс продолговатой головкой, пытаясь увернуться от неотвратимо приближающейся смерти.

Два!

Хруст. Вокруг брызнули капли крови. Тварь поникла.

Всё.

– Хотел меня обмануть, да? – прокричала Хизер, нагнувшись к размозжённой голове. – Обмануть хотел?!

Так получай!

Вроде пинала Хизер не сильно, но безжизненное тело стремительно пролетело в другой конец коридора, описав в воздухе невообразимую дугу. Хизер не стало легче от осознания собственной мощи. Внутри клокотала энергия, требующая выхода, как кусок подожжённой спиртовой ваты.

Нужно делать. Нужно ЧТО-ТО ДЕЛАТЬ!

Отчаянный шёпот в голове, повторяющий:

Успокойся. Успокойся. Успокойся…

Хизер застонала, выронила катану на пол и схватилась за зажигалку. Нужно что-то делать, и она знает, что. Будет больно, но придётся вытерпеть ради лучшей жизни в будущем. В конце концов, боль – не самое страшное…

Края раны успели полиловеть. Хизер приставила металлический наконечник там, где была видна красная плоть. Она нечаянно задела зажигалкой повисший с краю лоскуток кожи, и нога отдалась мучительной ноющей болью.

Сейчас будет во сто крат хуже…

Хизер сжала зубы и нажала кнопку.

Глава 21

Мужчина сидел, повернувшись боком к входу, и читал старинную книгу. Услышав скрип открываемой двери, он не поспешил приветствовать ночную гостью. Невозмутимо положив книгу на стол рядом со светильником, он развернулся на кресле и с любопытством посмотрел на Хизер. Казалось, он ждал от неё каких-то слов, но она не могла подобрать те слова. Здравствуйте? Как-то глупо. Помогите? Тоже не то: Хизер чувствовала, что этот человек вовсе не тот, который может – и хочет – ей помочь. На вид ему было около тридцати; впрочем, могло быть и больше. На нём был узкий коричневый камзол, давно вышедший из моды, вкупе с белой сорочкой. Ни дать ни взять городской архивариус или, на худой конец, преподаватель университета. Приглаженные волосы, круглые очки с тонкими дужками, рукава, застёгнутые на все шесть пар пуговиц… Внешний вид незнакомца выдавал некоторую придирчивость и капризность. Из-за очков смотрели серые блаженные глаза – умные и проницательные, но… не добрые, отнюдь. Человек смотрел на Хизер безмятежно и мягко, но не доброжелательно. Словно разглядывал приглянувшуюся вещицу на базаре. Хизер стояла у порога и не знала, что делать. Несмотря на то, что этот мужчина был первым более-менее нормальным живым существом, что она видела со времён расставания с детективом Картландом, ей захотелось повернуться и выйти вон из этой грязной комнаты.

Впрочем, ей вряд ли дали бы так бесцеремонно уйти…

Налюбовавшись, человек наконец поднял руки в широком жесте. Пальцы у него были тонкие и белые, как у пианиста со стажем. Ногти подстрижены и отполированы…

– Хизер… Тебя теперь так зовут, верно?

Начало многообещающее. Хизер украдкой оглядела комнату. Интерьер был скудным и неоригинальным. Кроме низкого стола и вращающегося кресла выделялась только массивная деревянная этажерка, обставленная толстыми книгами. Почему-то Хизер не сомневалась, что этот тип давно прочитал все тома на полках и теперь только небрежно перечитывает, чтобы не забыть.

Человек сидел и терпеливо ждал ответа. Хизер прохладно спросила:

– А вы кто такой?

На губах собеседника заиграла улыбка:

– Меня зовут Винсент. Не забудь это имя, хорошо?

Хизер смолчала. Винсент, похоже, решил, что девушка не оценила его юмор, и попытался разрядить обстановку:

– Да ты не бойся. Я на твоей стороне.

М-да. Обрадовал, что тут скажешь. После таких слов этому субъекту нельзя верить ни в коем случае.

– Так говорите вы… – Хизер выговаривала слова медленно, не сводя взгляда с лица Винсента. – Но откуда мне знать, что вы не заодно с ней?

Сейчас Винсент изобразит полнейшее непонимание, как и детектив: «Что? Где? Да я никогда…». Но тот отреагировал совершенно неожиданным образом:

– Ты о Клаудии?

Он резко подался вперёд в кресле, едва не столкнув локтём на пол свою драгоценную книгу. От безразличия не осталось и следа. Глаза Винсента гневно засверкали; он сжал пальцы в кулак и яростно затряс ими перед лицом:

– Вот только не путай меня с ней! Клаудия уже совершенно съехала – ей окончательно промыла мозги эта сумасшедшая старуха!

Хизер с изумлением посмотрела на метаморфозы, которые проделали с Винсентом её слова. Что за странный тип… Не лучше той самой Клаудии, которую поносит. Нервный до чертиков, с таким ухо нужно держать востро. Кажется, Винсент уловил её мысли, потому что вдруг перестал махать руками и смущённо улыбнулся. Глаза, только что холодно блестевшие, опять стали отвлечёнными и блаженными. Он заискивающе улыбнулся, глянув на Хизер.

– Похоже, с «сумасшедшей старухой» я погорячился. Как ни крути, но она твоя мать…