Тихий Холм

Оно подползало ближе. Я спешно скрылся за факелом, чувствуя жар пламени на своих щеках, развернулся и увидел, что чудовище нерешительно мотает из стороны в сторону своими тисками. Похоже, огонь его не сильно радовал. Я испугался, что Оно так и будет кружить вокруг факела, пока он не погаснет, и вся моя затея пойдёт насмарку.

– Давай! – закричал я, чуть отступив назад. – Я здесь!

Интересно, Оно могло меня слышать? Думаю, всё-таки могло, потому что одновременно с моими словами Оно бросилось вперёд – ретивее, чем я ожидал от неповоротливого создания. Я не успел отступить. Оно налетело на факел, сминая тонкие железные прутья, внутри которых был заключён пылающий труп. Я услышал шипение от прикосновения раскалённых углей к Его телу. Поняв, что совершило ошибку, Оно бросилось в сторону, но было уже поздно – несколько горящих кусочков крепко вдавились в тело, некоторые застряли между «тисками». Я услышал жуткий рёв раненого зверя. Факел погас. Стало очень темно – лишь краснели разбросанные по центру арены угли и куски плоти.

Разумеется, Оно не могло умереть от таких пустяковых ранений, однако я рассчитывал не на это. Я надеялся, что сведённое с ума от боли существо начнёт метаться по арене и свалится в бездну, которая была за краями (то, что у него нет глаз, я понял). Скорее всего, так и случилось, но этого я уже не увидел. Последнее, что я сделал на арене – начал осторожно отдаляться от раненого монстра в страхе, как бы он не налетел на меня своей массивной тушей. Потом последовала бесшумная вспышка, залившая арену и пустоту, что окружала её, ярким белым светом. Вспышка была такой сильной, что на некоторое время лишила меня возможности видеть. Куда бы я ни глядел, передо мной была только ослепительная белизна, от которой скручивало живот. Я едва не потерял равновесие, но всё-таки удержался на ногах ценой отчаянных взмахов руки. Постепенно белое сияние стало меркнуть, и я различил в нём очертания вещей – сначала одинаково чёрные, но потом всё более узнаваемые.

Я стоял в тёмном закрытом помещении без окон. Слева от меня громоздились какие-то не то цистерны, не то резервуары большого размера. Обветшалые трубы опутывали комнату с пола до потолка. Очень было похоже на… бойлерную?

И ещё… Там, посреди лабиринтов труб, прислонившись к почерневшему баку, стояла девушка.

Я узнал её, хотя никогда раньше не видел её лица. Но я ещё помнил это строгое тёмно-синее платье с белыми манжетами и худые кисти рук. Это была девушка, которую я едва не сбил по дороге в Тихий Холм. В последнее время я сомневался, была ли девушка на самом деле, или это была первая ужасная галлюцинация, на которые так охоч Тихий Холм…

Но она стояла рядом со мной. Когда я её заметил, она быстро выпрямилась, оторвав спину от бака. Было в её движениях что-то неестественное. Я посмотрел на её лицо, такое же худое, сухощавое и болезненное, как всё остальное. На вид я дал ей около пятнадцати лет – впрочем, возможно, ей было немного меньше. У неё были короткие чёрные волосы, из-за которых она показалась мне похожей на Шерил. Девушка смотрела на меня совершенно равнодушно, без каких бы то ни было эмоций. Впрочем, наверняка я тоже выглядел так же – просто не полностью пришёл в себя после схватки с раздельноголовым монстром. Так мы и стояли, уставившись друг на друга, пока она… не исчезла.

Да-да, именно исчезла. Я даже успел увидеть, как её контуры размываются и вся фигура обретает прозрачность. Девушка, только что казавшаяся вполне реальной и осязаемой, пропала, как будто её и не было.

Признаться, в эту минуту я окончательно уверился, что сошёл с ума. Я представил себя лежащим в смирительной рубашке на больничной койке и судорожно выкрикивающим бессвязные слова, находясь в царстве своего кошмара. Даже увидел картонную табличку, приколоченную к стене у меня над головой:

ГАРРИ МЕЙСОН

Тяжёлобольной – не подходить!

Шатаясь, как пьяный, я вышел из помещения бойлерной через толстую железную дверь. Подвал встретил меня враждебной полутьмой, но весь былой ужас – трупы, кровавые знаки, решетки – исчез. Было холодно. В сумраке угадывалась широкая лестница, ведущая наверх. Я направился по ней, держась за перила. Открыв дверь за лестницей, я попал в коридор первого этажа школы. Обычный школьный коридор. В середине коридора на полу валялась сорванная со стены карта США. Через окно в дальнем конце проникал мягкий белый свет.

Тьма ушла. Но я был не способен радоваться даже этому. Сил не было. Я обессиленно пошёл к выходу. Мне нужно было выбраться отсюда, и как можно скорее. Я боялся, что с минуты на минуты всё начнётся заново. Такого бы я не выдержал.

Коридор… Холл… Прихожая… Обыденные казённые интерьеры, такие родные и безопасные. Но в тесных помещениях было по-прежнему неуютно. Школа казалась заброшенной без малого год назад; на всех вещах лежал слой пыли, вьющийся серым облаком при каждом неосторожном движении.

Распахнув дверь, я вывалился из владений начальной школы Мидвич – потрёпанный, с кровоточащей рукой и потерянной надеждой. Но хотя бы живой…