Тихое баронство

Несколько чисто дружеских поцелуев тоже удалось перехватить. Хотя я уже начал несколько сомневаться в чистоте дружбы. На мои поцелуи Шарлотта стала отвечать с какой-то иной, не сказать чтобы с приятельской пылкостью. Но решил не уточнять столь деликатный вопрос. Пусть девица сама решает, как называть наши отношения. Мне вполне хватает ее нежных губ и стыдливо зажмуренных глазок. Термины в таких делах не столь важны.

Бородатый гонец от отца девочки прибыл в башню с письмом и подарками. Подарки не разбирали, письмо переслали в столицу. Вот нравится мне папа Фатей! Написал: «Начинаю пить за ваше с дочуркой здоровье. Не остановлюсь, пока все бочки не распробую. Люби Шарли и не обращай внимания на книжки — родит, сама их забросит. Одного из сынов назови моим именем. Князь Фатей». Нормальный мужик этот князь.

Вновь пришлось идти в Желтый дворец. Вновь обсуждение письма. Вновь на несколько минут удалось скрыться от нескромных взоров. Вновь пара сладких поцелуев, между которыми девочка задумчиво промолвила:

— Стах, у нас с вами как-то все неправильно получается.

— Почему? Вам не нравится?

— Нравится, но ведь в романах такое описывают совсем по-другому!

Видимо для лучшей оценки разницы мне были вновь подставлены нежные, пахнущие ягодой губки.

Кадры

Персонал в Заклинательную башню подобрался быстро. Канцлер лично меня попросил взять архивариуса из старых, проверенных кадров. Опытный человек, но служба у него не задалась — слишком робкий он. Кто пошустрее локтями толкаются, вот и затолкали его в архив. Сейчас стало совсем плохо — одну смену персонала после смерти старого государя пересидел, а теперь вновь новое начальство пришло, и нудят уйти. А куда? Свободных мест почитай и нет. Пришел на прием, просит перевода, готов на любую службу. С обер-гофмейстером договоренность будет, если я дам свое согласие. Дал. Что делать, раз канцлер лично просит?

Тут система отношений ты — мне, я — тебе пронизывает весь дворец. Отказать даже такому человеку можно. Но зачем? Своего кандидата у меня нет, а надувать щеки ради простого выпендрежа не стоит. Может, это вообще проверка отношений?

За помощника пришла просить Диваза. Хороший мальчик, приличный волшебник с третьим кругом, ее двоюродный племянник, но… никак не боевик. Специализация у него для боя мало подходящая — парень, ладно, земляной, он работает только при полном контакте. Никаких дистанционных заклинаний. Если расстояние до цели хоть на волос, заклинание уже срывается.

Так редко, но бывает. Родственница Дивазы, выйдя замуж, попала в мелкий род земляных волшебников. Родила трех детей, двух нормальных девочек и это чудо в перьях. Нет! Перьев у него нет, это присказка такая. Словом, парня надо куда-то девать. Под себя брать нельзя, для боя такой непригоден, но родной же человечек, надо поспособствовать. А если определить ко мне, то и ведомство почетное, и от тетки недалече, всегда порадеть за обалдуя можно. Договоренность с обер-гофмейстером она, конечно, берет на себя.

Ну и как тут откажешь? Оба кандидата дворяне, оба с большими мохнатыми лапами.

Про архивариуса мне шепнули служители — действительно опытен и робок, но дальний родственник жены канцлера, а потому пережил дворцовые пертурбации с чистками. Взять такого под себя стоит уже потому, что обер-гофмейстер свою родню под начальство канцлера двигает, а тот, сами видите… Кстати, архивариус — барон с небольшим, однако хорошеньким баронством. Хорошеньким — это про доходы. Жена у него на лицо симпатична, но характером мегера, потому муж прячется — днюет и ночует на службе. Шестеро детей, из них четыре девочки, две из которых замужем. Одевается всегда по форме, как положено, ходит чист и опрятен, любит чай внакладку с крендельками, из-за мозолей и подагры носит обувь мягкой кожи, а больше про него толком ничего и не известно.

Про волшебника особо сказать нечего, он только заступает на свое первое место службы. Выпустился из академии в первой трети списка, старательный середнячок. На последнем курсе пытался ухаживать за некой девицей, дочкой генерала, но получив жесткий отказ от ее родителей, ухаживания прекратил. Отказали по причине невысокого, всего капитанского чина отца, отсутствия поместий и неясных перспектив карьеры. Пытался поигрывать в картишки, но выигрывать не получалось, а проигрывать не хотелось. Продув как-то раз всего пять дукатов, перестал подходить к ломберным столам. Такие игроками не становятся, у него на первом месте не азарт с бурлением крови, а меркантильный расчет. Словом, звезд с неба не хватает, но может стать достойным чиновником.

Я выслушал эти оценки, сердечно поблагодарил, а потом долго прикидывал — что служители знают и рассказывают обо мне?