Тихое вторжение

– Группа! Привести себя в порядок. Проссаться, кому надо. Через две минуты продолжаем движение.

Терех протягивает мне руку.

– Помогите. Абсолютно нет сил…

Помогаю ему встать. Он шумно пьет воду из фляжки, потом умывается.

– Простите, Тим… Я был резок с вами там, на платформе. А вы сейчас всем нам жизнь спасли.

– Да ничего… ничего… рехнуться можно: девочка…

Он хлопает себя по карманам, потом вспоминает, что курева не взял, и вдруг говорит:

– Стыдно сказать… испытал столь чистое, столь беспримесное чувство обожания, какого никогда в жизни не испытывал. Океан счастья от одного присутствия этой… Я… никогда… Если бы это можно было использовать как наркотик, дозами давать, я бы сделался наркоманом… Совершенно потерял разум. Поверите ли вы мне?

Ну да. Кое-что из того же репертуара и мне приходилось испытывать. Чистое и беспримесное. «Все мы, дети истины, свободны, счастливы и ни в чем не испытываем недостатка…»

– Вспомните, кто я такой. И вы поймете, до какой степени я вам верю.

– Но… – он аж поперхнулся. – Да, но… Да. Действительно. Но…

А затем берется за ум и спрашивает гораздо спокойнее:

– Не могу понять, какого рода явление нам встретилось. Полагаете, пси-воздействие?

Вот так-то лучше. Мозги выпустили пар, тронулись от перрона и опять счастливо двигают поезд.

– Сначала я подумал именно об этом, а потом вспомнил собственный опыт. Нет. Пси-воздействие гораздо рациональнее. Да и быстрее бы всё произошло. Это Зона берет под контроль медленно. А контролер-одиночка – в течение нескольких секунд. И… ощущения другие. Нет. Подозреваю, что мы нарвались на эмо-удар. При пси-контроле тебя сначала берут на крючок, а уж потом какие-то эмоции в тебе развивают. Эмоции – вроде лески, на которой легче тащить за контролером. А тут – сначала эмоции: любовью бомбардируют, обожание вызывают… Я правильно понял ваши слова?

– Правильно. Именно обожание, восторг.

– А потом, подсадив на сильное чувство, приказывают сделать какую-то работу. Вы вот все ненавидели меня, так?

– Да-да. Вы хотели причинить вред нашей… э-э-э…

– Принцессе, красавице, доченьке. Значит, вас и на службу посылали, одарив сильным чувством. Только другим – ненавистью.

Он склонился над трупом мутанта. Осветил фонарем, хорошенько рассмотрел.

– Как такое может быть? Абсолютно человеческое тело. Все анатомические формы…

И тут меня достало:

– Оболочка – да, человеческая. А внутри – тварь. Это не человек. И давайте уже, отпилите у нее какой-нибудь кусок! Мне это доставит моральное удовлетворение.

И что вы думаете, ребята? Принялся Терех отпиливать кисть руки. Вот говаривала мне бабуля, настоящий кладезь премудрости: «Ученые – это кто зверей ножами режут». Опыт показывает: в конечном итоге бабуля всегда оказывается права.

Глава 12

Пятнистый

Меняю рожок. Вытаскиваю шприц из Нины, подбираю ее пистолет. Приказываю Степану и Толстому взять Нину под плечи и волочь ее. Сам иду спереди, Тереха ставлю сзади.

Мы проходим станцию «Проспект Вернадского». Мы теперь – остров шума в море тишины. Плохо. Кто знает, чье внимание мы привлечем этими своими аудиоэффектами? Но если тут и были мародеры, то сейчас им не до нас.

Очень скоро, слишком скоро, чувствую: выдохлись мои носильщики. Велика и обильна плоть первой научной единицы. Хреново обстоят наши дела.

Поворачиваюсь к ним.

– Мужики, я не могу переть ее вместе с вами. Если я буду носильщиком, а не проводником, у нас у всех появится риск нарваться на аномалию прямо в туннеле. Извините меня.

Старшой отвечает:

– Да мы понимаем… так надо. Куда денешься?

Метров через сто, услышав хрипы со свистом, меняю его на Тереха. А потом, плюнув на всё, меняю Толстого. Теперь Толстый идет сзади, а Старшой – впереди нас, ведущим. Мы с Терехом волочем драгоценный запас человечины. Бездвижная человечина обвисает на наших плечах живой гирей. Я все еще пытаюсь слушать мрак сквозь тяжкую одышку Тереха. А он – как раз в нужное время! – затевает разговор:

– Тим, вы обратили… внимание…

Молчу.

– Должны были обратить… внимание… вы один оказались защищены… от эмо-удара… почему?

Вот действительно, почему? Не знаю. И не очень хочу отвлекаться сейчас на размышления по этому поводу.

– Может, своего рода иммунитет выработался.

Он реагирует моментально:

– Нет, на сей счет у нас есть абсолютно однозначные данные. Опросы показывают: тот, кто побывал под пси-контролем, легко попадает под пси-контроль вновь. Никакого иммунитета. Полагаю, механизм эмо-воздействия имеет сходство с…

– Извините, Терех, закройте рот, пожалуйста. Не вовремя.

Он затыкается.

И в этот момент мы все-таки нарываемся на аномалию. Хоть мелкую, но поганую и очень не нужную нам сейчас аномалию.

Впереди, прямо между рельсами, взрывается «хлопушка». Старшого взрывной волной бросает на нас. Мы падаем всей кучей. Падаем погано: Тереха бьет головой о железобетонную шпалу, а Степан подворачивает ногу.

Старшой, сев на рельс, принимается баюкать ступню.

– Двигаться можешь?

Он пробует.

– Не как спринтер, но потихонечку – смогу. Что, паршивый из меня проводник? Извини, командир, подвел.