Типа я. Дневник суперкрутого воина

– Он меня обманул… Это значит, что он мог меня везде обмануть. Везде, где я его не видел. Он уходил на стройку, а потом пришел и сказал, что папы там нет. А если папа там? Дяди долго не было, миллион часов, может, дядя нашел папу, но ничего про меня не рассказал? Дядя сказал типа маме, что он со мной весело провел время. Ему было скучно, и он решил со мной покататься, чтобы стало весело, потому что я крутой. Он, наверно, с самого начала знал, где папа.

– Ну не знаю.

– Крутой Али, у тебя есть взрослые друзья?

– Не-а.

– А у меня есть, они все врут. Завтра я сам пойду на эту стройку сзади школы со своей Суперкрутой командой (название временное) и поищу папу.

С этими мыслями я и лег спать.

Суббота.

Я не очень люблю собак

Субботний день начался не очень оптимистично. Утром мне пришло сообщение от Гасана-Вонючки вот такого содержания:

«В воскресенья у школы я тебя

*ругательство* черт понял да»

Я подумал о двух вещах: во-первых, ему надо научиться ставить запятые, во-вторых, мне срочно надо найти папу (до воскресенья).

Моя крутость в школе сегодня увеличилась (хоть это и не понравилось Амине). Мне поставили одну двойку, и две учительницы сказали: «Это очень на тебя не похоже, Артур». Домашняя работа вниз, репутация вверх! Меня похвалили и Анвар, и Мурад, и Гаджи, а еще сегодня никто ко мне не лез (хоть и напоминали про то, что завтра мне придется драться с Гасаном-Вонючкой и что он, скорее всего, меня изобьет).

А еще вчера ночью кто-то написал у входа в школу: «ЗДЕСЬ ОБИТАЕТ ПРИЗРАК», и еще все перекидывают друг другу видео. Вчера ночью старшеклассники пошли на стройку, чтобы поснимать, откуда все эти страшные звуки, и они на самом деле были! Призраки! Живут прямо в нашем школьном подвале, или в трубах, или под лестницами! На видео видно тени, раздаются всякие страшные крики и звуки! Если бы не было тупого призрака, наверное, все в школе обсуждали бы мою крутость.

Очередные переговоры на перемене.

– Мы сегодня должны пойти на стройку за школой, – сказал я уверенно. Наверное, это было самое храброе решение в моей геройской биографии.

– Зачем? – спросила Амина.

– Я не хочу идти на стройку, там призраки! – сказал Расул.

– Сам же говорил, что призраков не существует!

– Ну да… но… их не существует нигде, кроме строек!

– Призраки бывают ночью, а мы пойдем днем. Нам надо туда, потому что мой папа там работал! Дядя был там и сказал, что папы нет, но дядя меня мог обмануть.

– Почему?

– Потому что все взрослые врут! – крикнул я так, что меня, наверное, услышала половина столовой. Я понял, что все еще очень зол на дядю. – После уроков я иду на стройку. Что хотите, то и делайте.

– Тогда я не иду, – сказал Расул.

– Румина сказала, что придет, – сказал я. (Соврал. Она придет, но она не знает, что мы идем на стройку. Румина не трусиха, так что все равно согласится.)

– Тогда я иду, – сказал Расул. – Кто-то должен ее защищать.

– Ну ладно, – согласилась Амина.

Уроки закончились, и после долгожданного звонка наша классная руководительница опять испортила мою с трудом добываемую репутацию.

– Дети, все свободны. Кстати, не забудьте, уже середина осени. Куртки, шарфы, теплые шапки и толстые носочки держите наготове. Артур, Саида Рагимовна просила напомнить тебе, что ждет тебя после уроков. Хорошо?

– Хорошо, – сказал я и услышал, как мои одноклассники хихикают. А хихикают они потому, что Саида Рагимовна – это наш психолог, но я не называю ее по имени, потому что я ее не люблю, а с момента, как она прочитала мой дневник, я ее ненавижу. Но я подозревал, что она все равно захочет сегодня меня позвать, поэтому подготовился.

– Здравствуй, Артур, – сказала она.

Я ничего не ответил.

– Я понимаю, ты расстроен тем, что произошло вчера.

Я подумал, что не расстроен, а очень зол и на нее, и на типа маму. Они украли мою вещь.

– Но ты должен нас понять…

Я подумал, что ничего никому не должен и ничего не должен понимать.

– …меня и твою маму. Мы беспокоимся за тебя. Мама увидела этот дневник и вещи, которые ты там пишешь, и немножко, совсем чуть-чуть, заволновалась. Но ведь она не понимает, что в этом нет ничего страшного. Детям свойственно подключать воображение к реальности. Когда мы злимся, мы хотим избить нашего обидчика. Мы хотим делать ему гадости и его обзываем самыми плохими словами, хотим, чтобы его жизнь превратилась в кошмар. Как недавно сказала девочка из пятого класса: «Я хочу, чтобы она сгнила изнутри», – о своей однокласснице и подружке, за то, что та купила такие же ботики. «Сгнила изнутри» – не очень приятные слова, ты согласен? – спросила она.

Я все время молчал и в мыслях составлял список людей, которые должны сгнить. Возглавляла этот список тетенька-психолог.

Она сказала: