Тирант Белый

Зачем я, несчастный, только явился сюда? Неужели ради того, чтобы видеть, как два врага объединились в одном желании: отобрать право у того, кому оно поистине принадлежит?^[483] О многострадальный Тирант! Почему не решаешься ты умереть, видя, как отец вступил в сговор со своим советом против своей превосходнейшей дочери? Отдать ее во власть мавру — врагу Господа и святой нашей веры! Обречь на подобное унижение и падение девицу столь прекрасную, добродетельную, милостивую и родовитую! Коли позволено было бы мне поведать о совершенствах и великих достоинствах сеньоры Принцессы, которую я люблю и которой желаю служить, то мог бы я ее сравнить с богиней. Ах, в мыслях проникаю я туда, куда не проникнуть наяву. О Абдалла, самый жестокий вестник из всех! Когда-то ты оказался у меня в плену. И коли знал бы я, сколько огорчений ты мне принесешь, не подарил бы тебе свободы и не пощадил бы твоей жизни. Почему же теперь — после того как я охотно дал тебе то, чего ты желал, — ты злонамеренно ведешь со мной столь жестокую битву? О посол, прозываемый Абдалла Соломон! Помнишь ли ты, как говорил мне, что сам когда-то любил? Нынче же я желаю, чтобы знал ты, коли это тебе не известно: хоть не совершаешь ты жестокости по отношению к сеньоре Принцессе, зато совершаешь ее по отношению ко мне, принесшему тебе столько добра. Что бы ты делал, если бы не узнал от меня, что такое любовь? Благословенна смерть, что избавляет от всех бед! И я, дамы, не знаю, есть ли на свете страдания сильнее, чем мои! Посоветуйте же, как мне быть — покидать или нет то, что я более всего люблю? Ныне, когда я нахожусь рядом с сеньорой Принцессой, надежда раздувает во мне жгучее пламя. Но часто этот огонь заставляет меня проливать горькие слезы. А то, что от нас на расстоянии, хоть и не вселяет большой надежды, зато и не позволяет ей разгореться жарким огнем. А посему страдания тогда не столь сильны, правда, длятся они дольше. А вблизи пламя жжет больнее. И ежели не будет со мной вашего высочества, мучительное желание, которое я почувствую, когда не смогу вас видеть, станет походить на муки Тантала: едва он хочет укусить яблоко, как оно исчезает, едва жаждет напиться, как вода становится недоступной для его уст. Что же мне остается делать? Коли вы, ваше высочество, меня покинете, то я предам себя смерти, и сие послужит верным знаком того, что я любил вас без притворства, больше, чем себя самого.

Принцесса не замедлила ответить на слова Тиранта следующим образом.

Глава 179

О том, как Принцесса утешала Тиранта.

Судьбе угодно было сделать тебя судией, решающим, даровать мне спасение или нет, и распоряжающимся моей жизнью и смертью. Ты властен положить предел моим дням, и эта власть — коли она тебе по сердцу — должно быть, приумножит твою славу. Однако ты обретешь большую честь, ежели получишь меня в награду за твои страдания. Неужто мог ты предположить, что я, императорская дочь, соглашусь подчиниться какому-то мавру, а мое сердце, столь возвышенное и благородное, склонит меня стать подругой этого басурманского пса? Ведь я знаю, что у неверных столько женщин, сколько они пожелают иметь, но ни одна из них не жена, ибо мавр волен оставить ее, когда ему заблагорассудится. Я же отказывала множеству благородных королей, каждый из которых просил меня стать его женой. Вот почему ныне немыслимо и предположить для меня подобный брак, ибо коли такое пришло бы мне в голову, то означало бы одно — что я потеряла рассудок и здравый смысл. А если боишься ты, как бы мой отец не сговорился со своим советом, то можешь отбросить всякий страх: воля Императора ничего не значит перед моим словом, все зависит от того, скажу я «да» или «нет». Но твоя любовь и надежды — легкомысленны и непостоянны, потому как коварная фортуна беспрестанно повергает в отчаяние тех, кто сомневается в своих достойных и благородных возлюбленных. А я вижу, что ты теперь не намного счастливее, чем был поначалу. Гони же от себя прочь, доблестный рыцарь, все тяжкие думы и доверься своей Кармезине: ведь именно она лучше всех защитит твои права, подобно тому как ты защищал и продолжаешь защищать ее. И можешь как господин приказывать мне все, что тебе будет угодно.

Покуда они так беседовали, пришла Императрица. Увидев, что они прервали разговор, она спросила, о чем они говорили.

Тирант ответил: