Титан (The Titan)

"Oh, isn't it?	- Неподходящее?
Don't silly me.	Ну уж не втирай мне очки.
I know you.	Будто я тебя не знаю.
Any old place is good enough for you."	Для тебя всякое место подходящее.
He laughed, and so did she.	Каупервуд смеялся, а за ним смеялась и Эйлин.
She could not help it.	Она ничего не могла с собой поделать.
She loved him so.	Слишком уж она его любила.
There was no particular bitterness in her assaults.	В нападках ее не было настоящей горечи.
She loved him, and very often he would take her in his arms, kiss her tenderly, and coo:	Часто, укачивая ее на коленях, как ребенка, и нежно целуя, он шептал ей:
"Are you my fine big baby?	"Моя крошка!
Are you my red-headed doll?	Моя рыжая кукла!
Do you really love me so much?	Правда, что ты меня так любишь?
Kiss me, then."	Тогда поцелуй меня".
Frankly, pagan passion in these two ran high.	Они оба пылали какой-то первобытной страстью.
So long as they were not alienated by extraneous things he could never hope for more delicious human contact.	И пока жизнь не отдалила их друг от друга, Каупервуд даже представить себе не мог более восхитительного союза.
There was no reaction either, to speak of, no gloomy disgust.	Они не ведали того холодка пресыщенности, который нередко переходит во взаимное отвращение.
She was physically acceptable to him.	Эйлин всегда была ему желанна.
He could always talk to her in a genial, teasing way, even tender, for she did not offend his intellectuality with prudish or conventional notions.	Он подтрунивал над ней, дурачился, нежничал, зная наперед, что она не оттолкнет его от себя чопорностью или постной миной ханжи и лицемерки.
Loving and foolish as she was in some ways, she would stand blunt reproof or correction.	Несмотря на ее горячий, взбалмошный нрав, Эйлин всегда можно было остановить и образумить, если она была неправа.
She could suggest in a nebulous, blundering way things that would be good for them to do.	Она же, со своей стороны, не раз давала Каупервуду дельные советы, подсказанные ее женским чутьем.
Most of all at present their thoughts centered upon Chicago society, the new house, which by now had been contracted for, and what it would do to facilitate their introduction and standing.	Все их помыслы занимало теперь чикагское общество и новый дом, который они решили построить в надежде упрочить таким образом свое положение и войти в круг избранных.
Never did a woman's life look more rosy, Aileen thought.	Будущее представлялось Эйлин только в розовом свете.
It was almost too good to be true.	Есть ли в мире женщина, счастливее ее?
Her Frank was so handsome, so loving, so generous.	Фрэнк так красив, так великодушен, так нежен!
There was not a small idea about him.	В нем нет ничего мелочного.