Титан. Жизнь Джона Рокфеллера

В Ормонд-Бич Рокфеллер впервые завел настоящих друзей, не просто приятелей по гольфу и знакомых. Он с запозданием учился жить более полной свободной жизнью, чем раньше. Его самым частым спутником стал древний генерал Гражданской войны Эдельберт Эймс, надменный выпускник академии Уэст-Пойнт, раненный при Булл-Ран, служивший губернатором Миссисипи во время Реконструкции и вернувшийся в строй добровольцем бригадным генералом в испано-американскую войну. На поле для гольфа Эймс, на четыре года старше Рокфеллера, поражался мерам экономии, которые практиковал его бережливый друг. Рокфеллер настаивал, чтобы рядом с прудиками они переключались на старые мячи для гольфа и удивлялся расточительным игрокам, которые в таких опасных местах используют новые мячи. «Они должно быть очень богаты!» – сказал он Эймсу

⁷.

Рокфеллер часто пребывал в Ормонд-Бич в веселом настроении и был не прочь попозировать перед киносъемочными аппаратами, когда знаменитости наносили визиты вежливости. Генри Форд заехал без договоренности, и его проинформировали, что Рокфеллер появляется на общественном поле для гольфа ровно в двенадцать часов двенадцать минут каждый день. Мужчины встретились и пожали друг другу руки точно в это время. Форд был поражен спокойным морщинистым лицом Рокфеллера и проницательным цепким взглядом. «Как только я увидел его лицо, я понял, что создало «Стандард Ойл компани», – сказал он⁸

.

Рокфеллера посетил юморист Уилл Роджерс, чьи сухие деревенские колкости напоминали шутки самого Рокфеллера. Роджерс два раза завтракал в Кейсментс, а потом играл в гольф. Рокфеллер дал ему десять центов в качестве сувенира, и Роджерс ответил: «Знаете, после той компании, в какой находилась эта маленькая монетка, боюсь, ей будет одиноко болтаться в моем кармане»⁹. А когда Рокфеллер обошел его в гольфе, Роджерс сказал: «Я рад, что вы побили меня, Джон. Я заметил, последний раз, когда вы проиграли, цена на бензин поднялась на два цента за галлон»

¹⁰. То, что Роджерс осмеливался шутить на эти темы – а Рокфеллер осмеливался откинуть голову назад и смеяться, – многое говорит о его растущем расслаблении. Устрашающий глава преступной корпорации быстро становился любимым старым книжным героем, сертифицированным американским персонажем, и его приподнятое настроение это отражало.

В воскресные вечера, Рокфеллер, великолепный в своем прекрасно сшитом фраке, посещал еженедельные концерты в отеле «Ормонд-Бич» и часто приглашал приезжих див, таких как Мэри Гарден, присоединиться к игре в гольф на следующее утро. Теперь, когда Сетти ушла, он открыто играл кавалера, и ему нравилось отправляться с новыми подругами в долгие поездки днем.

* * *

Однажды Бенджамин Франклин заметил: «Я убежден, что длительные привычки добродетели заметно влияют на выражение лица», – и характер Рокфеллера начал проступать на его стареющем лице. Покрытая тонкими морщинками, как пергамент, кожа говорила о бережливости, ровный взгляд – о целеустремленности, похожее на маску лицо – о хитрости и ловкости. Он был идеальным сюжетом для портрета художника, но долгое время показывал аскетичную неприязнь к воспроизведению. Младший и Эбби любовались портретами семьи Уайденер, выполненные Джоном Сингером Сарджентом, и в 1916 году предложили Рокфеллеру заказать Сардженту пять портретов – три Джона Старшего, один Младшего и один Эбби. В Рокфеллере сразу же проснулся бухгалтер. «Как насчет Кольбаха?» – спросил он. «Цена кажется очень, очень высокой, но я готов обсудить с вами этот вопрос»¹¹. Младший ответил, что Сарджент, учившийся во Флоренции и Париже, был сыном уехавших американских художников и, вероятно, величайшим живущим портретистом, что Кольбах менее значимая фигура, не в его лиге. Со своей стороны Сарджент неохотно согласился писать великого человека – он устал от портретов и хотел больше времени посвятить акварели – и поначалу уступил только в качестве одолжения Младшему.