Титановый бардак

— Ладно, уговорили вы меня. А теперь вопрос по этому деревянному пороху: под него всяко нужно новый завод ставить, а кто его возглавит? Сокольский, как я понимаю, баллиститными порохами из костры на своем заводе займется…

— В персонах я тебе, Анна Федоровна, никак не помогу. Потому как у меня работники хоть и грамотные, но как люди — дерьмо первостатейнейшее в большинстве. Вольных тоже не отдам, кроме Сокольского конечно, без них вся работа встанет: они-то хоть мне объяснить могут чем иные занимаются и рассказать, кто филонит. А ежели ты меня спрашиваешь как того, кто сам подобное производство выстроил, то так скажу: молодых на руководство ставить надо. Нынче-то студент идет грамотный, вы уж найдите лучших, среди учеников Ипатьева гляньте. А вот директоров — директорами берите офицеров отставных, из пехоты или лучше из артиллерии. Но не прапорщиков бывших, а тех, кто училища еще до войны заканчивал: я слыхал, вы таких к себе сотнями забирали если не тысячами. В пороховом деле дисциплина нужна, а они таковую враз наладят…

В конце апреля в Ленинградский порт было доставлено из Швеции оборудование для Галичского целлюлозно-бумажного завода. Как заметила по этому поводу Оля, скорее всего это было последней «предвоенной» серьезной поставкой иностранного оборудования в СССР. Потому что «международная обстановка» накалялась не по дням, а по часам и всем уже стало абсолютно понятно, что войны избежать не получится вообще никак.

Собственно, поэтому Петруха и переплатил шведам чуть ли не на треть от цены оборудования, оговорив, что шведы сами его в Галиче смонтируют и наладят. А так как площадку под завод подготовили заранее, то первую целлюлозу завод выдал уже в июле. А с бумагоделательной машиной шведы не успели: утром двадцатого августа война началась. Причем немцам даже не потребовалась провокация в Гляйвице: Польша объявила всеобщую мобилизацию (что само по себе было безусловным casus belli) восемнадцатого и отвергла германский ультиматум о ее немедленном прекращении. А раз началась война, то шведы быстренько известили заказчиков о форс-мажоре и радостно свалили на родину. Впрочем, никто особо не расстроился: ну, не начнется массовый выпуск туалетной бумаги, под которую машина и заказывалась — так не очень-то и хотелось, однако в Судиславле новенький заводик уже пороховой свою продукцию выдаст в срок: все оборудование для него изготавливалось внутри страны. А Судиславский патронный завод уже начал работу…

— Не нравится мне эта война, — хмуро высказала Света свое мнение по поводу начавшейся заварушки.

— Война никому и никогда не нравится. Но мы же знали, что война будет, и, мне кажется, довольно неплохо уже смогли подготовиться. А за оставшееся время сможем подготовиться еще лучше, — постарался успокоить жену Петруха.

— Мне не сам факт войны не нравится, а некоторые её детали. Во-первых, началась война эта на полторы недели раньше…

— И неудивительно, мы же серьезно на весь мир повлиять успели.

— Ну да, Оля говорит, лишь то, что ты уговорил Ипатьева после операции вернуться, на пару нобелевок тянет, которые теперь мериканам не достанутся. Но я не об этом. Франция вон войну Германии объявила, а Англия — нет.

— Может, не успела еще?

— Французы объявили мобилизацию, а вот британцы заявили, что окажут Франции военную помощь вплоть до помощи войсками — и всё. Так что не похоже, что они вообще будут немцам войну объявлять.

— А почему так, есть мысли? Как историка, я имею в виду.

— Мыслей у меня сколько хочешь, но что с них толку-то?

— Свет мой, солнышко, скажи, да всю правду доложи. Ты же у нас историк, умеешь во всякие причинно-следственные связи, так что твой звонок очень важен для нас. Ты вообще единственная, кто ситуацию с исторической точки зрения объяснить может, так что выкладывай!

— У французов к немцам давняя иррациональная ненависть, и, кроме того, они всерьез думают, что с германской армией легко справятся просто потому, что формально французская армия сильнее германской. На да и чхать на них, а вот бритты… с ними серьезнее. Мы им… лично ты им в Южной Америке изрядно поднасрал, с их точки зрения СССР испортил им бизнес в Аргентине и окрестностях, и сейчас они думают, как бы половчее Германию натравить на нас, а затем вернуть утраченные позиции в Южной Америке. При этом, понятно, с Германией они тем более воевать не хотят — просто чтобы при необходимости им помощь оказать…

— И янки им в этом тоже помочь готовы, в США прогитлеровские настроения завоевывают все большую популярность… но все же мы сейчас смогли офердофига нужного сделать, так что внутренними средствами даже перекроем наш тогдашний лендлиз. Саша убедил Виссарионовича подписать с Чойбалсаном договор о строительстве металлургического комбината в Эрдэнэте, уже началось строительство железной дороги к Улан-Батору с ответвлением на Эрдэнэт — правда, ответвление пойдет за наш счет, но справимся.

— Ага, и дорога на Урумчи тоже за наш счет. Оля уже за голову хватается, не знает, где денег на все это брать. Да и ты вроде говорил, что все наши зарубежные активы истратил…