Тюльпинс, Эйверин и госпожа Полночь

– Прости, Эйви! Ты ведь переживала? Не говори ничего, я точно знаю, что переживала. Я чувствовал! Но нам правда-правда нельзя отсюда уходить, Чин даже нос высовывать запретил! – Додо поднял небольшой камешек и с досадой кинул его в озерцо. – Сказал, что на нас тогда снова подействует трава эта дурацкая. И тогда – смерть. Теперь уж наверняка…

– Додо, что за трава? О чем ты? – Эйверин нашла теплые пальцы Додо и сжала в своих, чувствуя, что ему нужна поддержка.

– Да Чин вам расскажет, Эйви. – Глаза мальчишки покраснели, и он быстро отвернулся. Уже тихо, едва слышно, он добавил: – Мы уйдем скоро, Эйви. Насовсем отсюда уйдем. И с родителями не попрощаться, и с братом. И с тобой. – Мальчишка шмыгнул носом.

– Т-ты же сказал, что вам нельзя уходить, – удивился Тюльпинс.

– А я ход нашел. – Додо обернулся, вытер нос и кивнул на озерцо. – Вон, чернеет. Плавать я быстро научился да и нырнул туда. Он неглубоко, даже Хайде доплывет. А потом ход наверх идет, а там – грот затопленный. Там воды мне по пояс, наверное…

– Ее, выходит, очень мало. – Увалень премерзко хмыкнул. – С твоим-то ростом.

Додо крепко сжал кулаки и выпятил грудь. Эйви им прямо залюбовалась. И хоть она не имела ничего против избиения Тюльпинса, драка сейчас им была совершенно ни к чему. Эйверин сама двинула Тюльпа в плечо с такой силой, что тот охнул. Девочка не сомневалась, что желание спорить с Додо у него сразу испарилось.

– А что в другой пещере, Додо? Ну, в этом гроте? – Эйверин как ни в чем не бывало подошла к краю озерца и всмотрелась в лазурную воду.

– Не знаю, Эйви. Там темно. Зойди с Гёйламом дальше ходили, целый день потратили. Сказали, что выход там, где горы заканчиваются. Там этой траве нас точно не достать.

– Додо, но вы ведь вернетесь? – даже не пытаясь скрыть надежду в голосе, спросила Эйверин. – Правда вернетесь?

– Идем к Чину, Эйви. – Лицо Додо помрачнело. – Он все расскажет. Если захочет только. – Мальчишка погладил подругу по плечу, а потом взял под руку и повел в небольшой боковой коридор пещеры.

– М-м-можно мне с вами? – Тюльпинс засеменил следом.

Додо остановился, окинул парня долгим придирчивым взглядом, а потом вопросительно посмотрел на Эйверин.

– Да уж, придется его взять. Это Тюльпинс, кстати. Он – бывший господин. Мы теперь с ним слуги Полуночи, Додо. Он тоже хочет понять, что творится в Сорок Восьмом.

– А вы… эм… – Додо поджал алые губы, пытаясь подобрать нужные слова. – Вы с ним… друзья?

– Ой, Додо, ты что. – Эйверин насмешливо хмыкнула. – Конечно, мы никакие не друзья. Он мне никто, абсолютно никто.

У Эйви в груди кольнуло: все-таки Тюльпинс по большей части хорошо к ней относился. Да и ту ночь, когда она избила его до полусмерти, а потом рассказала все, что было на душе, ничто никогда не сотрет. Как бы ни пыталась она этому сопротивляться, Тюльп перестал быть абсолютно никем в ее судьбе. Но вот признаваться в этом Додо почему-то было стыдно.

Они прошли не больше десятка метров и чуть не столкнулись с Гёйламом. Парень кривовато улыбнулся и поднял руку в знак приветствия.

– Рада, что ты жив. – Эйви улыбнулась в ответ и кивнула.

– Ведьма. – Гёйлам поклонился, и светлые волосы его всколыхнулись. – Я тебя вспомнил. – Парень кивнул. – Спасибо.

– Хотела бы я сказать, что ты тоже бы для меня так сделал. Но ты бы не сделал. – Эйверин хмыкнула.

– А ты неплохо меня узнала, Ведьмочка. – То ли девочке показалось, то ли Гёйлам действительно взглянул на нее с теплотой.

– Ну все, пойдемте. Чин ждет. – Додо вывел их в новый зал пещеры, который был в несколько раз меньше предыдущего, но за счет прорех в потолке казался гораздо более светлым.

Чином оказался косматый здоровяк, который первым попытался сунуться в арку. Увидев Эйверин, он озлобленно на нее взглянул и невольно притронулся пальцами к порядком опухшему носу.

– Вправлять пришлось, – раздраженно сказал Чин и сплюнул на каменный пол. – Ну, садитесь, чего встали? Тут тепло. Додо, найди Зойди. Может, ему помощь какая нужна.

Мальчишка тяжело вздохнул и вышел.

Эйверин подумала, что нужно бы извиниться, но не стала. Может, будет еще более подходящий момент. И к тому же пальцы на ее ноге тоже ужасно болели. Можно считать, что они в расчете.

Когда Эйви и Тюльпинс уселись, Чин пронизывающим взглядом их осмотрел и спросил:

– Парень, а мы не встречались? Уж не тебя ли я по голове приложил, а?

Тюльпинс опустил глаза и кивнул.

– Смотрю, снова побитый ходишь, да? Видать, невезучий ты. Ну да ладно. Бежать вам отсюда некуда, это я точно говорю. Так что признавайтесь, ребята, кто такие, откуда? Чего вам надо, как нас нашли?.. Все рассказывайте, я все послушаю.

Эйверин посмотрела на Тюльпа, но тот почему-то избегал ее взгляда. Тогда она заговорила:

– Мы за вами проследили сегодня ночью.

– Так, значит, тумана вы не боитесь. – Чин прищурился, и лицо его посуровело. – А ну, признавайтесь! От Полуночи вы, от Верхних?! Или еще от кого?!