Тюрьма мертвых

– Ну конечно, можете оставаться в камере сколько вам угодно, мне, честно говоря, без разницы. Но, как вы уже поняли, для таких заключенных, как вы, наша тюрьма не предназначена, потому что не оборудована. Так что решать вам, второго такого предложения не будет.

– И что от меня требуется?

– Как и в прошлый раз, подписать договор, но на сей раз своим именем.

Я присел. В заднем кармане чувствовался недавно засунутый туда блокнот. В камере, помимо меня, находились пять охранников, и несколько стояли в коридоре.

В камере повисла напряженная тишина. Кажется, времени на раздумья у меня было немного, и я кивнул в ответ.

Зам протянул мне новый договор и шариковую ручку. Я принялся читать.

– Все то же самое, никаких изменений, даже сроки остаются прежними, и мы готовы заплатить вам за время отсутствия на рабочем месте, – заговорил он, не дав мне дочитать первое предложение.

Я старался пропускать мимо ушей его слова и не отрывал взгляда от договора.

«Что-то изменилось, не зря он так сладко щебечет».

Вчитываясь в каждое слово, я выискивал междустрочия, мелкий шрифт, опечатки, все что угодно, но договор действительно был один в один как предыдущий.

Пальцы крепко сжимали ручку, не решаясь ставить подпись. Холодные взгляды со всех сторон давили на меня. Я чувствовал, что если буду тянуть, то рано или поздно они выбьют из меня эту подпись или еще раз отправят на тот свет, тем же способом, чего мне ужасно не хотелось. Но я все равно медлил.

«Почему они решили меня выпустить, это какой-то развод, но я не понимаю, в чем его смысл?»

Мне вдруг вспомнился Витя, его лицо, когда он узнал, что я ничего не подписывал. Он пытался меня предупредить, намекал на то, что я должен схалтурить, плохо выполнить работу, и тогда они меня не возьмут. А я – дурак – думал, он место для кого-то держит; да уж, место просто завидное.

– Я могу подумать?

– Нет, – резко оборвал он, еле дав мне договорить.

– Почему вы решили меня выпустить?

– Потому что вы специалист, и вы нам нужны.

– То есть просто выпустить меня отсюда вы не хотите?

Он не отреагировал. Я взглянул на него, на слегка порванный пиджак, на быстро затягивающуюся рану на лбу, которой я одарил его, ударив о решетку.

«Нет, дело тут не в моей работе, дело во мне, в моей подписи, ты хочешь мне отомстить, хочешь, чтобы я сгнил в твоей тюрьме, и это возможно только в том случае, если суд признает меня виновным. А он уже вынес свой вердикт, судья оправдал меня, а значит, после смерти я не попаду в камеру пока что. Черт, но что же делать… Если я сейчас выйду из этой камеры, то снова буду стоять в коридоре, ожидая нового суда, а вдруг решение изменится? По сути, мне нужно продержаться восемь месяцев, не нарушая правил договора, и все, я свободен».

Я глубоко вздохнул и поставил кривую подпись, а затем расшифровку.

– Вот и правильно! Я вам даже больше скажу – это первое исключение в нашей тюрьме, мы никогда не даем людям второго шанса – Он коротко улыбнулся и направился к выходу. – Дайте ему мазь, а как будет готов, пусть поест и приступает к работе, рабочий день еще не окончен. – Тон его с фальшиво-дружелюбного сменился на сурово-командный.

Он вышел прочь из камеры, ни разу больше не взглянув на меня. Кажется, эти разговоры не доставляли ему особой радости. Один из охранников достал из кармана полный тюбик мази и положил рядом со мной.

– Что, так и будете тут сидеть, пока я не скажу, что готов?!

Никто, разумеется, не ответил. Я все еще чувствовал себя плохо, и дело даже не в том, что я восстал из мертвых всего пару минут назад, просто ко мне вернулась боль – физическая и душевная. Но зато теперь я кое-что знал, и это давало надежду. Ведь меня не признали виновным, и после смерти я продолжу жить; как и где, пока непонятно, но продолжу, я сделаю все, чтобы так и было.

Выдавив толстую колбаску мази на ладонь, я втер ее во все тело, начиная с ног. Закончив, я все-таки оставил немного и убрал тюбик в карман, несмотря на недовольный взгляд одного из «лысых».

Снова приняв горизонтальное положение, я закрыл глаза и начал ждать, пока мазь начнет действовать. Долго ждать не пришлось. Боль отступала быстро, вместе с ней уходил и жар, через несколько минут тело уже не лихорадило, и я чувствовал себя более-менее нормально, разве что немного уставшим, но это исправит сон.

Пока я лежал с закрытыми глазами, из камеры незаметно вышли практически все, меня охраняли лишь два человека. Я открыл глаза и увидел, что они стоят у входа и держат руки за спиной.

– Я готов, – нехотя буркнул я, глядя на угрюмых стражей.

Один подошел ко мне и протянул вперед наручники.

– Зачем это? – толкнул я рукой кандалы. – Я подписал договор, теперь я свободен, разве не так?

Охранник хотел потянуться за прутком, висевшим у него на поясе, но напарник остановил его.

– Пожалуйста, вытяните руки вперед, таковы правила; как только окажетесь в рабочей зоне, мы снимем их с вас.

«Надо же! Со мной соизволили заговорить! Вот это да!»

Что ж, по такому случаю я согласился пойти на уступки и послушно выставил руки перед собой.