Тюрьма народа

"У нас инородческое засилье идет со времен татарских, – писал М. Меньшиков. – Предприимчивые инородцы вроде Бориса Годунова сеяли вражду между царем и древней знатью. Как в Риме выходцы с окраин воспитывали тиранию и защищали ее, так наша московская тирания вскормлена татарской службой. Инородцам мы обязаны величайшим несчастьем нашей истории – истреблением в ХVI веке нашей древненациональной знати

(выделено мной – А.Ш.). И у нас было сословие, что, подобно квиритам Рима, несло в себе истинный дух народный, инстинкты державного обладания землей, чувства народной чести и исторического сознания. Упадок боярства стоил России великой Смуты…"

У тех, кому оставили жизнь, "отнимали не только земли, но даже дома и все движимое имущество; случалось, что их в зимнее время высылали пешком на пустые земли. Таких несчастных было более 12000 семейств; многие погибали по дороге (как видим, советские творцы "раскулачивания" не изобрели ничего нового – А.Ш.). Новые землевладельцы, опираясь на особую милость царя, дозволяли себе всякие наглости и произвол над крестьянами, жившими на их землях, и вскоре привели их в такое нищенское положение, что казалось, как будто неприятель посетил эти земли

(выделено мной – А.Ш.)" (Костомаров). Мамай в лице своего потомка все-таки сел "на Москве".

Некоторые видят в опричнине инструмент отбора, орден вроде СС, только на православный лад. Но эсэсовцы, будучи плоть от плоти своей расы, не занимались геноцидом германцев – более того, СС был эффективным инструментом улучшения породы. Наконец, войска СС доблестно сражались на фронтах, а опричники с внешним врагом воевали плохо, так как были нацелены только на войну со "своими". Уже то, что Грозный свернул опричнину столь же стремительно, сколь и учредил ее, свидетельствует: опричнина не была орденом, т.е. долгосрочной системой отбора, основанной на традиции, а всего лишь временным орудием антиселекции и геноцида. Временным, но образцовым. В своем завещании, составленном в год упразднения опричнины (1572), Иван писал: "А что есми учредил опришнину, и то на волю моих детей, Ивана и Федора, как им прибыльнее, и чинят, а образец им учинен готов". Грозный был бы немало поражен, узнав, что этим образцом впоследствии воспользовались нелюбимые им иудеи, развернув после Октября очередной азиатский террор против белого населения, сопоставимый по масштабам лишь с введением на Руси христианства.