Тизер

На площадке меня осеняет: можно же заныкать ключ. Спрятать где-нибудь, и даже если завалят, то снимут только то, что на мне. Норм. А реснусь в своей квартире или нет? - это уже другой вопрос. Поднимаю плитку за мусоропроводом, оставляю ключ.

Все эти размышления о дверях и владельцах напоминают мне о связке ключей Скока. Ведь один из них вполне может оказаться ключом от квартиры Макса.

Отматываю пленку, оказываюсь в квартире. Хватаю ключи, прокручиваю пленку вперед. Мой секретик остается за мусоропроводом, в кармане олимпийки позвякивает связка.

Выхожу во двор. Солнышко уже встало, греет затылок. На травке между пешеходными дорожками поблескивает роса. Осматриваюсь, короткими перебежками двигаюсь к дому Макса. Поднимаюсь.

Новые надписи не появились. Подношу ухо к двери - тишина. Перебираю ключи из связки - не подходят. На всякий случай стучу, спускаюсь на площадку ниже. Тридцатисекундную тишину нарушает лишь пение птиц, ухожу.

Словно владелец нехилой тачилы три раза прокручиваю ключи вокруг указательного пальца. От чего они? В голову закрадывается тревожная мысль о том, что Скок запер Макса в одной из этих квартир. Если так, то дело - дрянь. Адресов на них не написано, а на то чтобы проверить все, уйдет ни один год.

Ладно, на крайняк, у Макса всегда есть возможность экстренно покинуть игру. Точно! Это же игра. Мирон. Игра. Компьютерная. Игра. Расслабься.

И в правду, чего это я? Походу из-за Тонкого так не парился, как из-за Скока. Лучше подумай, что делать дальше.

Со слов Макса все прут в основную локацию. Можно сходить на разведку. Перетереть с кем-нибудь, пати замутить. А можно сдать квест с портсигаром...

- Чего, бля? Это кто говорит? У нас же уговор с Максом был: подгоняет инфу; валим Скока; он сдает квест. Чего началось?

- Добрый день! Это Мойша говорит! В том то и дело, что валите. Договор был заключен на условиях взаимного сотрудничества. Ты же сделал все сам. И заслуживаешь награду, как никто другой.

- Да ты гонишь!?

- Базарю!

Соглашаюсь. В этом есть смысл. Наверно стоит придержать разрастающийся отцовский инстинкт. Парень, конечно, красавчик, и я в долгу перед ним, но так уж случилось, что Скока я в соло завалил. Еще раз напоминаю себе, что тизер - всего лишь игра. Решаю, что если сегодня не встречу, то завтра сдам портсигар.

Возвращаюсь к зданию, где пас Скока, взбираюсь на крышу. Шестикратный зум бинокля позволяет рассмотреть (не поверишь) в шесть раз больше. Тщательно осматриваю улицу, крыши, окна близлежащих зданий. Обстановка выглядит спокойной. Скока не видно. Спускаюсь.

Оставляю позади себя район респа и старенький Гольф. Улочка заканчивается, упираюсь в проспект.

Время - около девяти. Проспект оживает. Люди вытаскивают из близлежащих зданий складные столы, торговые палатки. Очень похоже на старый добрый рынок, где меряешь джинсы на картонке, а словосочетание “турецкое качество” увеличивает цену на китайский ширпотреб в полтора раза.

Усаживаюсь на ступеньки здания с табличкой “Школа искусств №9”. В пятидесяти метрах от меня мужик в джинсовых шортах и черном свитере таскает в торговую палатку мечи. Вооружаюсь биноклем, отслеживаю каждый его шаг.

Выходит из трехэтажного здания, окрашенного в темно-красный цвет. Массивные окна обрамляют резные наличники. Здание похоже на музей. Выставив вперед руки, мужик тащит охапку мечей. Верхний соскальзывает, со звоном отскакивает от тротуарной плитки.

- Твою ж мать!

Выглядит убедительнее, чем непись в разгромленном магазине. Уронил меч и даже ругнулся. Хотя, вполне может быть, что он каждый день в одном и том же месте роняет меч и повторяет избитое “твою ж мать”.

Скидывает мечи на прилавок, возвращается за потеряшкой. Движения дерганные, похоже бот не в духе. Поднимает меч, разворачивается. На физиономии рисуется презрение и злость, заглядывает в окуляры моего бинокля:

- Чего уставился?!

Упс. Опускаю руки. Изображая невинность, смотрю на соседнюю палатку.

Минут через пятнадцать проспект наполняют люди. Рынок шумит, торговцы впаривают шмотки. А жизнь то, в ознакомительной локации, не крутится вокруг Скока...

Встаю. Игроки выглядят спокойными, проспект представляется, как некая мирная зона. Всех интересуют безделушки на прилавках и треп.

Насчитал одиннадцать палаток. Покупателей и зевак - человек сорок. На красных пластмассовых стульях сидят вооруженные мужики, по двое с каждой стороны. Одеты одинаково - черные штаны и обтягивающая майка, здоровенькие. Надеть солнечные очки, засунуть в ухо наушник и можно отправлять на собеседование в охрану при президенте. Вместо современных стволов, держат на коленях закругленные ножи, похожие на короткие сабли.

Контингент, шныряющий между торговых палаток, в основном моего возраста, может чуть младше. Натыкаюсь на юнцов лет восемнадцати, удивляюсь паре пенсионеров.

Шмот игроков поражает своим разнообразием: от стандартных шорт и маек, до вычурных кожаных штанов и плащей. Видел двух реперов: свисающие до колена джинсы сойдут за неплохую нычку; под огромным козырьком кепки можно спрятать еще одного человека.