Ткачиха теней

– Пожалуйста, не говори им! – просит Дара так испуганно, что у меня почти наворачиваются слёзы. Если бы они знали, что я делала ради неё – крала, тайно выбиралась из дома по ночам, – они бы пришли в ярость.

– Один из приближённых леди Эшлинг приезжал в поместье моих родителей на прошлой неделе. Его зовут Тейт, – говорю я, тщательно подбирая слова. – Меня поймали за подслушиванием, и он узнал, какой магией я владею и что мои родители её не выносят. Он сказал им, что может меня вылечить, и они решили отослать меня с ним. У меня не было выбора, пришлось бежать. Я не могла смириться с мыслью, что лишусь своего дара.

Лукас протягивает руку и кладёт её мне на плечо. Лицо у него мрачное, раньше я никогда не видела у него такого выражения.

Альфред сдвигает брови:

– Почему ты нам этого не сказала? Что ещё ты скрываешь?

Жар пронизывает всё моё тело. Я не могу открыть им остальное, не упомянув о Даре. А этого нельзя допустить.

– Я никогда раньше не уходила из дома. Я была напугана и не знала, кому верить. Пожалуйста, не оставляйте меня одну, – это всё, что я могу сказать в этой ситуации.

Лукас садится рядом со мной, Альфред и Миранда обмениваются сдержанными взглядами и отходят в другой конец пещеры. Они говорят тихо, но мы всё равно их слышим.

– Наш дом уничтожен. Обычно перед переездом у нас уже было наготове новое жильё, но не в этот раз, – говорит Альфред.

– И все наши пожитки тоже сгорели, – отвечает Миранда. – Мы не были под прицелом только потому, что леди Эшлинг не знала о Лукасе. Но она знает про Эммелину, это яснее ясного, и не остановится, пока не поймает её. Мы такое уже видели.

Холод струится по моей коже, и даже отчаянное объятие Дары не может согреть меня. У меня перед глазами стоит бледное, одержимое лицо Симоны.

– Это не твоя вина. – Лукас смотрит родителям в спину. – Ты не могла знать, что они зайдут так далеко.

Его слова пронзают моё сердце, и я пытаюсь заговорить:

– Я…

– Они собираются отправить тебя домой, я знаю.

Воздух застревает у меня в лёгких, и я с открытым ртом смотрю на Лукаса. Его лицо предельно серьёзно:

– Они хотят это сделать, чтобы защитить меня. В любом их решении это всегда ключевой фактор.

Дара вопит мне в ухо:

– Уходи! Беги, пока они что-нибудь не устроили. Им нельзя доверять!

Я тяжело сглатываю, надеясь, что она сейчас замолчит:

– Будет очень грустно оставлять вас, если они так сделают. Дома мои единственные друзья – это тени. Было здорово познакомиться с тобой и твоей семьёй. – Жар жжёт мне глаза.

– Я не позволю им этого сделать, – говорит Лукас, схватив меня за руку. – Идём, Эммелина. Нам нужно уйти до того, как они примут решение.

Он тянет меня к выходу из пещеры, в лес, но Миранда успевает нас заметить.

– Лукас! Стой! – кричит она.

– Мы не бросим моего друга! – вопит он в ответ.

Слёзы жгут мне глаза. Но я не останавливаю его. Страшная, тёмная часть меня не может этого допустить.

– Ничего не говори, – предупреждает Дара. – До тех пор, пока мы не проведём ритуал. Тогда ты сможешь всё ему рассказать. Пожалуйста, защити меня, осталось совсем недолго

.

Я делаю, как просит моя тень, и молчу, но совсем по другой причине. Дара знала, кто были те солдаты и зачем они пришли. Она знает о леди Эшлинг больше, чем открыла мне. И тем не менее пыталась убедить меня бросить Лукаса и его друзей, оставить их на милость леди Эшлинг. Я больше не могу доверять Даре. Может быть, всё изменится, когда она снова обретёт тело, но не сейчас.

Но Лукасу, свет которого сияет в каждом его слове и поступке, я могу довериться.

Мы петляем по лесу, а у нас за спиной родители Лукаса зовут его, пытаясь остановить. С каждым шагом я чувствую себя всё хуже, но Лукас ступает уверенно и уводит нас всё дальше и дальше.

Глава двадцать первая

Ночь наступила давным-давно, и сейчас Лукас спит неподалёку от костра, а свет пламени играет у него в волосах. Я бы тоже спала, не разбуди меня Дара: её прохладные бесплотные пальцы настойчиво прогнали сон. Лукас заснул, держа меня за руку, и я не двигаюсь с места, потому что не хочу её отпускать.

– Нам нужно закончить ещё одно дело, прежде чем мы сможем провести ритуал, – говорит Дара. – И больше никаких секретов, никакой лжи. В этом не будет нужды.

Её пустой рот складывается в улыбку.