Тьма

К моему стыду, я заливаюсь слезами, охваченная облегчением, восторгом и благодарностью. Они добрались. Все эти люди рискнули жизнями, чтобы совершить это путешествие посреди зимы – путешествие настолько сложное, наполненное опасностью, что его практически никто и не пытался осуществить.

Канадец успокаивающе кладет руку мне на плечо и разглядывает мое лицо в пляшущем свете горящих бочек.

– Как я понимаю, ты Кейт.

Я киваю, вытирая слезы рукой в перчатке, прежде чем они успеют замерзнуть.

– Я Джон, новый доктор. Я слышал, ты герой.

У нас мало времени. Пилотам нужно держать двигатели включенными, чтобы масло и топливо не замерзли. Джон, Арк и два солдата помогают выкатить Арне на багажной тележке и загрузить его на борт, Каро и ребенок усаживаются за ним.

Я задерживаюсь на льду, прощаясь. Арк заключает меня в свое медвежье объятие, явно не желая отпускать, его плечи напряжены. Элис не скрывает слез, рядом с Томом, опирающимся на костыли, которые я нашла в клинике.

– Осторожно с ногой, – говорю я, пожимая его руку. – Не слишком напрягайся, пока полностью не заживет.

Он кивает, а Соня достает что-то из кармана и оборачивает им мою шею. Это красивый шарф, в таких же зимних тонах, как мои милые носки.

– Скоро увидимся, – говорит она, крепко сжимая губы и часто моргая.

Я нерешительно забираюсь на сиденье рядом с Арне. Несмотря на все, я осознаю, что мне грустно уезжать. Оставлять этих людей, с которыми мы столько пережили вместе, оказывается намного сложнее, чем я ожидала.

Но они теперь в надежных руках. На базе есть новый доктор, а солдаты присмотрят за Дрю, пока все не улетят в сентябре. Арк смог починить генератор, нога Тома хорошо заживает – он твердо решил, что хочет провести остаток зимы с остальными. Даже Люк преобразился в развернувшемся на станции ужасе, взяв на себя обязанности Дрю и Арне.

Я усаживаюсь между Каро и Арне. Он слабо улыбается, поднимая большие пальцы вверх, но Каро чувствует, как сильно я нервничаю. Она смотрит на маленькую Кейт, укутанную внутри ее пуховика, потом берет мою руку и пожимает ее.

– Все будет хорошо. – Каро утешительно улыбается, она знает, как я ненавижу летать, даже при хороших условиях.

– Последняя проверка, – напоминает Майк, главный пилот. – Все пристегнулись?

Мы утвердительно киваем.

– Следующая остановка – Чили, – острит Сэм, второй пилот, и я крепко стискиваю руку Каро, когда самолет разворачивается и снова выезжает на посадочную полосу.

Секунды спустя мы скользим вперед. Я смотрю в иллюминатор, мой страх почти заглушен шумом двигателей, когда мы начинаем набирать скорость, лед превращается в сплошное размытое белое пятно.

Маленький, едва ощутимый скачок, и мы поднялись в воздух.

Я изгибаю шею, когда «Твин Оттер» начинает описывать круг. Я едва различаю остальных на земле, дрожащих в свете горящих баков, машущих на прощание.

Я автоматически поднимаю руку и машу в ответ, хотя, конечно же, они меня не видят. Потом я зачарованно наблюдаю, как огни полярной станции становятся все меньше и меньше, наконец полностью растворяясь. Мы летим сквозь безграничную антарктическую ночь.