Тьма ваших душ (СИ)

— Учитель, ты знаешь деструкторов, — внезапно и Алгамир подключился к диалогу, возвращаясь с кухни с десертом из засахареных фруктов. — То, что они будут пытаться пролезть — не гарантия того, что Тёмные не выставили ловушек. Мои прошлые… друзья… не пренебрегают гасить ловушки собственными трупами. Я же постараюсь вам помочь более эффективно. Радина учила меня, как обходить самые частые хитрости Тьмы. В остальном тебе может помочь Артара — она долгое время жила со жрецами и знает, как они думают, даже если их не поддерживает.

— Дельные мысли… — поддел шпажкой Агнар один из мелких плодов. — Видимо, моё обучение даром не пропадает и пошло на пользу тебе. Но всё же мне не очень хочется подвергать вас опасности.

— Да, поэтому ты полезешь один и точно сгинешь! — чуть не выпустила когти в стол драконочка. — Нет, если ты оставишь меня на растерзание Алгамиру, я не скажу тебе, куда лететь. А держать его одного, без присмотра, слишком опасно для него же. Поэтому лучше нам всем вместе отправиться.

Тагирион задумался. Ламира бы не одобрила его решения… Но разве Артара уже не достаточно взрослая? Да и будет ли двум юным драконам безопаснее в пустом поселении, чем возле Тьмы?

— Уговорили, — вздохнул Агнар. — Надеюсь, вы изучили азы боевого применения праны?

Артара, нахмурившись почти оскорблённо, махнула на тарелку, заставив её содержимое совсем не сладко дымиться.

Махаар

Тем временем далеко, в самом основании скалы, в которой был вырезан Махаар, к скрытой за разросшимися неухоженными кустами пещере подходила довольно странная (не по меркам хаосистов, конечно) мохнатая драконесса. Белошёрстая и серогривая, она бы обладала привлекательностью и даже милотой, если бы её внешность не искажали механический протез вместо правой передней лапы и целый ворох коротких щупалец, разраставшийся из груди, будто вживлённая в грудную клетку морская звезда. Появляясь в менее хаотичных городах, крылатая скрывала большую часть тела за тканью защитного плаща, но в данном месте не находила в этом смысла — по сути, даже проще слиться с местными жителями. К одному из них у этой драконицы по имени Катайла и имелось дело.

Она вошла в пещеру, освещённую тусклым светом очага, устроенного в небольшой нише с отвесным выходом наружу — природным дымоходом. Двухголовый чешуйчатый дракон каменисто-серого оттенка крупной, роговитой чешуи держал в лапах тонкой работы кулон. Одна голова преобразованного существа, судя по немигающему взгляду и исходившей от неё энергии, работала с инструкциями будущего артефакта, а другая уставилась на посетительницу своих чертогов.

— Столь милое создание нас посетило, — дракон оценил внешность пушистой даже несмотря на все искажения. А, быть может, и благодаря им… кто разберётся в путаной природе хаосистов. — Случай ли это или твоё намерение?

— Да, — Катайла ответила крайне расплывчато, мыслями погружаясь в своё печальное прошлое, которое послужило причиной и её трансформациям, и прилёту к кузнецу хаосистов. — Я многое слышала от своего… прежнего коллеги о твоём мастерстве, Вилидаретан. Твой талант в создании мощных и разумных артефактов без вероломного использования загипнотизированных душ.

— Загипнотизированные души ограничены, — высказалась «работающая голова» немного иным тембром, — по-настоящему разумными их называть нельзя.

— Зато наши артефакты, — другая голова настойчиво использовала в своём отношении множественное число, — разумны, потому что душа в них создаётся при помощи первоматерии. Эта душа изначально предназначена для существования в предмете, поэтому он имеет собственную волю.

— При последней схватке я… сломала копьё, — Катайла решила не упоминать того, что на деле её оружие отнял у неё противник, да ещё и проткнул им грудь драконессы так, что она еле выжила, — можно ли мне приобрести у тебя… вас новое? Я не боюсь вашей репутации подданных Хаоса, так как это всё лишь ксенофобия Тёмных.

— Зато мы бы поопасались твоей энергетики деструктора, — Вилидаретан мигом потерял всё напускное добродушие. — Ни мы, ни наши творения не намерены творить зло и разрушение.

Катайла хмуро нагнула голову, мысленно оскалившись на зародыш нава в своей груди. Пускай он спас ей жизнь, он же вполне мог её отнять. Уже отнял, если подразумевать нормальную, с подобием счастья жизнь. Драконице оставалось лишь говорить то, что она думала, без приукрас Тёмных или увиливаний хаосистов: