То, что имеешь, держи Православие и католицизм в трудах русских святых и церковных мыслителей

Приложим внимание на содержание самих данных молитв этой Вечерни. Умилительное, углубленное славословие Богу Отцу первой молитвы св. Василия Великого: «Пречисто, не скверне, безначальное, невидимо, непостижимо, неисследованный, непременно, непобедимо, незлобиво Господи...», — такое начало ее переходит, через исповедание любви и веры, в глубокое покаяние: «Помяни нас смиренных и осужденных... исчезоша в суете дни наши, обнажихомся Твоей помощи, лишимся всякого ответа. Тем же дерзающие на щедроты Твои, зовем...; постави бездну щедрот Твоих супротив множеству согрешений наших... Ангела, хранителя верна, приставе людям Твоим...; даждь прощение уповающим на Тя...»

При втором коленопреклонении возносится славословие Спасителю нашему Иисусу Христу, «светом истинного боговедения просветившему нас». Далее Церковь молит даровать нам «Дух премудрости, Дух разума, Духа страха Божия, дух правый обновите в нас и Духом Владычным мысли наши утвердите». Таково основное содержание второй молитвы.

В двух молитвах третьего коленопреклонения молимся об усопших отцах и братьях наших, просим принять моления наши, как жертвы очистительные за них (по примеру 2 Макк. 12, 39-46). Эта усиленная молитва всей Церкви, объединяющая молитву каждого из нас о своих усопших, близких нам, есть прекрасное выражение христианской любви, любви чистой, совершенно безкорыстной, свидетельствующей и о нашей вере в безсмертие наших душ. Почему же, однако, так много занимает места здесь моление об усопших? — Основание для этого то же, что и для коленопреклонения, а именно: радость пасхального периода не гармонировала с грустью об усопших, и потому поминальная служба о них, церковная служба, Уставом были отменены на это время; ныне они как бы с избытком восстанавливаются.

Что же видим? И здесь, в торжестве дня Пятидесятницы, нет мысли о сверхъестественных харизматических дарованиях, долженствующих войти в обычный, нормальный ход, в спокойное течение жизни Церкви.

Наконец, в каждое из данных трех молений присоединены еще, более краткие, молитвы о настоящем вечере и о приходящей ночи с ее сном: чтобы этот суточный отрезок был «свят, совершен, мирен и безгрешен, не соблазнен, не мечтательный...», да и на ложах наших «умиляющиеся вспомянем и в ночи святое имя Твое...»

Спросят: Почему в данном богослужении, открывающем длинный церковный период, мы в целом ряде молитв просим только о нынешнем вечере и одной грядущей ночи? Почему прошение не охватывает дальнейших дней и ночей?

Нужно понять, что здесь-το и выражена воспитательная система Церкви, воспитательная система христианства. Ее принцип: завтрашний день должен сам о себе печься. Равная забота, равное внимание и усердие принадлежит каждому дню. В этом — условие, в этом успех — нравственного роста души. Вот и здесь подчеркивается бдительность, стойкость, трезвение духовное. И здесь то же: «не высоко мудрствуйте, но последуйте смиренным, не мечтайте о себе», в терпении исполняйте свой жизненный удел и опасайтесь бесовских наваждений. Если вы подлинные христиане, «возложите все заботы на Бога, ибо Он печется о вас».

Остается спросить: Что же нам присоединить личное, свое, индивидуальное, к общему церковному пути, такое, что способно оживить нас, вливать свежесть в душу, вдохновлять любовью к Богу?