То, что осталось после Часть 1 Последний дом для человечества

-И капитан хочет просто сидеть на месте и ничего не делать?

-А что тут сделаешь?

-Ну ходьбы зачистить метро и спуститься вниз.

-Об этом ты можешь поговорить с самим капитаном, предложи ему, может поддержит, хотя думаю он и так об этом думал. Но скажу за себя, я никуда не пойду, останусь здесь до последнего, впрочем, как многие на острове.

Глава 8

Миша остановился перед стеклянным вестибюлем, все до единого стекла, которого были выбиты, лежащую под ногами керамическую плитку усеивала, хрустящая кроша битого стекла. Кое где, между плитками, сквозь образовавшиеся швы, продирались стебли первой весенней травы, слегка обмякшие и потемневшие от ночного холода. Погода Петербурга, славилась своей непредсказуемостью, то она приголубит местную зелень первым весенним теплом, а то наоборот, накроет все вокруг ночными заморозками. К такой весне привыкли и растения, и жители города.

Позади, вдоль лестницы, ведущей к вестибюлю, слева и справа, были высажены темно зелёные ели. Ещё молодые и невысокие деревья, метра два в высоту, они бросали на бетон еле заметные тени. С запада, сюда уже подползали густые тучи, грозясь снова погрузить город во мрак и излить из себя потоки дождя.

Подул ветер, притащив с собой приятный запах хвои, Миша глубоко вдохнул, огляделся по сторонам и убедившись, что за ним никто не следует, перешагнул через порог госпиталя.

Вестибюль выглядел плачевно. Разбросанные вещи вокруг, осколки стёкол на полу, перевернутые кушетки, брошенные пожелтевшие листы бумаги, пыль и кровь, разбросанные по полу пачки от медикаментов, восновном пустых. Местами лежали застывшие тела в белых халатах с черными мумифицированными лицами. После катастрофы людей некому было хоронить. Однако до появления охотников тут, бывали жители Крестовского и не раз, правда приходили они не для упокоения усопших, а для спасения живых, хранилища, заполненные лекарственными препаратами, были тогда ценнее золотых кландайков.

Пустота и тишина витали в этих коридорах. И запах сырости и плесени. Крыша здания либо прохудилась, либо разрушена взрывом, на многих стенах виднелись желтые водяные потеки, а местами пятна черной плесени. Штукатурка облупилась, а плитка на стенах в вестибюле отвалилась от стен, почти что в шахматном порядке - это мороз постарался. Впрочем, картина привычная, для обывателя пост апокалиптического мира. После гибели человечества, постепенно погибало и то, что оно так тщательно и бережно создавало.

Долго задерживаться тут он не планировал времени было мало, а впереди предстояли долгие поиски необходимых лекарств. Обратно он не мог вернуться ни с чем, на кону стояла жизнь его дочери.

В мрачных, почти неосвещаемых коридорах, ему пришлось воспользоваться фонариком. Свет сюда попадал лишь через распахнутые настежь двери кабинетов.

В них он заходил осторожно, постоянно прислушивался, перешагивал разбитые стекла, которые предательски скрипели на кафельном полу. Сперва выставлял в дверной проем дуло помпового ружья, остерегаясь того, что внутри его может подстригать таже картина, как и на парковке. Но кроме беспорядка, перевёрнутых стеллажей и разбросанных бумаг, ничего не встречалось.

Перед тем как покинуть Крестовский он вызубрил нелегкие названия лекарств и теперь постоянно повторял их в голове, ища похожие на стеллажах и полках в кабинетах. Одна из дверей оказалась забаррикадированной изнутри и не поддавались на лёгкие толчки плечом. Что-то тяжелое, подпирало с той стороны, возможно там могли лежать не тронутые лекарства. Однако желание попасть внутрь пропало после того, как луч фонаря скользнул по пожелтевшей от сырости, некогда белой табличкой, надпись на которой гласила "бухгалтерия". Он подумал, что возможно за этими дверями когда-то скрывался человек переживший самый кровавый геноцид за всю историю человечества. Пусть его убежище так и останется не тронутым, лекарств там он все равно не найдет.

В одном из помещений, с табличкой процедурная, Мише удалось отыскать несколько пачек нужных ему препаратов. Стеклянная витрина, состоящая из четырех стеллажей, оказалась опрокинута и превратилась в груду битого стекла, и металлический каркас. Под, блестящей стеклянной крошкой, скрывались заветные упаковки зелёного цвета. Он руками разгреб осколки достал две коробки, начатый блистер и пару ампул. Благо прочные армейские перчатки спасали руки от порезов.

Улов оказался небольшим, для лечения только Кати возможно хватит, но ведь он не просто так добирался в такую даль, в его планы входило набить рюкзак под завязку, дабы закрыть проблему с лекарствами на месяцы вперёд.

Он старался не думать о башне, дабы не давать разыграться воображению, думать о том, что жнецы могли вернуться, или уже сейчас твари собрались в полчища и снова штурмуют остров. Пусть будет так как было до этого, он вернется на остров, обязательно вернется.