То время с тобой

Сегодняшний бой в Сан-Диего был ни о чём. Не люблю лёгкие победы, в них нет ничего особенного. Да к тому же это неинтересно. Дурная энергия не растрачена, кровь кипит.

Разминаюсь и начинаю колошматить грушу. Сначала потихоньку, потом сильнее. Хочу, чтобы в голове стало пусто и легко. Отношения с этой девчонкой даются мне слишком непросто. Потому что с ней всё совсем иначе… Не так как было с другими.

В раздевалке настырно звонит телефон, но я не обращаю на него внимания. Сейчас ни с кем общаться я не хочу.

Набираю темп и бью до тех пор, пока сил совсем не остаётся. Чувствую, как по шее стекает пот, и удовлетворённо закрываю глаза. Нормально. Думаю, блондинчику знатно повезло, что вместо него досталось этой груше. Рехнуться можно, пока я трезвонил ей, проклиная всё на свете, эти двое сидели себе на ступеньках, воркуя как долбаные голубки. И нет, я не ревную, этот полудурок мне не соперник. Это просто… злость, наверное.

Мать Онил наверняка считает, что этот аморфный мальчик в поло идеально подходит её дочери. Может так и есть?

Вспоминаю дурацкое розовое платье, открывающее ноги Онил во всей красе, и начинаю снова заводиться. Злюсь на Элис, злюсь на Онил. Одна всюду вставляет палки в колёса, а другая всё это молча терпит. Поражаюсь, Роуз сама-то не устала дышать по расписанию? В свои семнадцать я делал то, что хочу, абсолютно не задумываясь о ком-то кроме себя самого. В этом она права: мы разные… И потому, наверное, все так активно рассказывают ей, что ничего у нас не получится.

Думал ли я о том же? Если честно, то да. Слишком всё сложно и неоднозначно, сегодняшняя ситуация лишний раз тому подтверждение. Может и зря я начал всё это: сомневаюсь, что ей хватит духу пойти против своей матери.

Телефон звонит снова, но я уже занят своим любимым делом, и пока не избавлюсь от всего того, что накопилось внутри — с места не сдвинусь. Иначе будет только хуже.

Минут через десять слышу, как хлопают железные двери. Останавливаюсь и прислушиваюсь. Теперь я точно здесь не один.

— Так я и думал. Лерой, какого чёрта? — возмущается Рид, заглядывая в зал.

Я подхожу ближе, хватая с пола бутылку с водой.

— Телефон придумали для того, чтобы люди могли связаться друг с другом, — зачем-то умничает он. Я смотрю на него, не совсем понимая о чём речь. — Я тебе звонил раза четыре!

Я пью и равнодушно развожу руками. Друзья прекрасно знают, что я вполне могу обойтись без гаджета.

— И давно ты здесь? — он осматривает снаряды и кивает в сторону покачивающейся груши.

— Около часа. Ты меня искал? — не думаю, что он пришёл составить мне компанию в столь позднее время. Брукс кивает головой.

— Слушай, звонила Сандерс. И она меня серьёзно напугала.

Я иду в сторону раздевалки, с удовлетворением отмечая про себя, что мне значительно полегчало.

— Хейли умоляла приехать к ней прямо сейчас. У неё был чертовски взволнованный голос. Я так и не понял, что произошло, она резко отключилась и больше на связь не выходит.

Я хмурюсь и достаю айфон. Мои предположения подтверждаются, Хейли звонила мне дважды. Нажимаю на вызов, но в ответ слышу только монотонное сообщение о том, что абонент не доступен.

— Может случилось что? Кто-то там был ещё, кричал на неё, в тот момент, пока мы говорили.

— Так какого чёрта ты сразу к ней не поехал? — я недовольно захлопываю шкафчик, и хватаю со скамейки ключи.

— Да я понятия не имею, где она живёт. Был здесь неподалёку, решил тебя набрать и узнать, в курсе ли ты, что случилось.

— Поехали заедем к ней. Одно знаю точно: если это глупый розыгрыш, то я убью её.

Мы выходим из зала Джонатана Тёрнера, я запираю дверь на ключ и внимательно осматриваю окна. Тренер строго настрого велел всё перепроверять.

Сажусь в свою машину, и мы движемся в сторону Кловер Стрит 14. Пару раз я забирал Хейли именно оттуда. Обычный дом в не совсем благополучном районе. Насколько знаю, там она жила последние два года.

Подъезжаю и паркую машину чуть вдалеке.

— Этот, — киваю в сторону небольшого аккуратного участка, когда мы уже стоим на улице.

Рид осматривает территорию и окна. Мы не слышим никаких настораживающих звуков. Идём вдоль стриженного газона к парадной двери.

— А она точно здесь живёт? — спрашивает друг, озираясь. Думаю, он многого не знает о Хейли. Например, то, что после смерти отца её жизнь превратилась в сущий ад. Мать начала злоупотреблять спиртным и наркотиками, проиграла все сбережения в казино и даже умудрилась заложить дом, который забрали впоследствии за долги. Ситуацию спас брат матери, отправивший её на принудительное лечение. Хейли тогда было шестнадцать. И если раньше она жила в обеспеченном районе Вэст-Коуст, то теперь они с матерью ютятся здесь, в небольшом домике на неприметной Кловер Стрит.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Постучим?

Я отрицательно качаю головой, замечая, что дверь не заперта. Брукс растерянно смотрит на меня, когда я тяну её на себя. В доме тихо, свет не горит, и это кажется мне довольно странным.