То «заика», то «золотуха»

«Не стоило ей — его кормить»!.. Что ж, с такой «логикой» и мне не стоило — ей помогать: выкапывая её! Люди всё же — странные создания. Словно бы — и не от природы: ведь и им только бы — винить. Только бы — и «судить»!.. Разрушать, а не «созидать». Да и то!.. Что — и не создавали. И может быть, мы тоже — недалече от них ушли, но!.. Как животные всё же, не звери, воспитанные на и «инстинктами-рефлексами», «средой обитания»: мы — человечнее, что ли. Забавно, но!.. Да. Это — так! Не имея особой возможности думать, а лишь чувствовать и ощущать, «эмоционировать» — мы и куда человечнее их. Но — и не растекаясь мыслью по древку и не обобщая; от общего к частному, а там уже и от частного же к общему; ведь и исключение — тоже есть, если оно и подтверждает правило: не только и я же всё — такой. Да!.. Ведь и вроде бы: пёс же — псиной, фактически и бывший же ещё волк; хоть и

бывших — не бывает нигде, ни в ком и ни в чём; и знаю толк — в кормёжке ног да и, подчас же всё, ногами же, но и до смешного же — был рад её… подачке! «Помощи»? То же. Да!.. А от чего бы и нет? От хозяина же и давно — ничего толком и такого же «толкового» не перепадало: кроме… тумаков; только и недавно же: сняли с головы — «граммофон», отвязали «клеёнку» — от пуза; и сняли швы — с лапы. «Кошачий корм!.. Докатился». Да? «Здоровое, экологичное потребление»: отвечу я. Э-ко-но-ми-я! Её кот не съел — я съел. «А чего бы и да»? На мусорках побираться — так и с пользой уж: для себя и… природы! Он часто — отпускал меня с поводка: вот только и явно не для того, чтобы и я лишь только — побегал вволю и на свободе. По крайней мере — давно он не пах мужским одеколоном: всё больше и чаще — именно женским-и духами! Солёными!.. И будто бы ещё — окисленными. Странное — сочетание!.. Но и цвет же уже был — не тот. Коричнево-бордовый!.. Под цвет же всё — и черенка лопаты, что я в зубах носил, как игрушку: и с тех же всё пор — как не стало хозяйки. Скажу страшную вещь, но и на фоне уже выше-раннего: хорошо, что у них — не было детей

!.. И именно же: девочек. Был ли это переходящий и главное «Стокгольмский» синдром?.. Не уверен! Я не любил его — как её: на запах лишь — чувствовал: «своё». Но и больше же — как именно «пол»: сначала — мужской, а потом и!.. «Земляной». Это страшно — идти «по миру» под управлением маньяка и буквально: не живя же почти; но и пока я ему был нужен, пусть и как землекоп, «я» — нужен. И может, это — плохо!.. Но и других вариантов, альтернатив-компромиссов — у меня не было, как кроме: в один «прекрасный момент» просто и закопать же эту самую всё девчушку — не так глубоко; и оставить след от лап — в сторону его же «хибары». Ну а ночью!.. Кто же даст — и «руки-то марать». Да и — после такого!.. Привязка к кровати — была длинной: что и ребёнка — задушить; опять же — к теме «детей»; что и его же самого, просто перепрыгнув на другую сторону и… чуть сильнее по- и затянув. Ей же оставалось — только закрыть его подушкой: чтоб не видеть!.. Но и это же — был её «личный момент отмщения», так что и она тоже смотрела: не облегчая ему участь — никак и ни в какую; и пока яростно-гневный же огонь в его глазах — ни погас. А потом!.. Забрала меня — к себе. Вылечила и!.. Как в сказке — выкормила, выпоила… да и спать уложила. Нашли же его затем и по итогу-то — не быстро! Но — и было же лето, так что запах разошёлся — достаточно и к тому же всё моменту: чтобы уже и не по моим лапам — отыскать его; и все же его «тайники». Да и одного-то, в принципе, хватало и хватило: его же всё и фото-лаборатории! А там!.. И всю мусорку же затем перерыли — и с землёй же сровняли, поставив памятник: «Всем известным и

не — солдаткам»! И мог бы я сказать, что «Жаль» или что «Нет, ведь и как раз таки жаль — того-его, а не их». Но и это ведь — факты! Лучше же сказать о том, что: «Как раз таки и не жаль». Да!.. Истина. И не по части — вины: и что они сами — знакомились с ним, летя на тот же самый всё и его же огонь, как мотыльки; а ведь и позицировали себя, как фениксы!.. Нет! А по части — того, что: хотевшие быть обманутыми обманулись — и поплатились за это. А ведь он — чуть ли и ни антагонист среди всех маньяков и убийц: «бросался» же в глаза — своим шрамом на пол лица; и руками — в кожаных чёрных перчатках: «хорошо» хозяйка его ошпарила, когда он в очередной раз пьяный полез к ней, а после «отказа» — ещё и с кулаками; ну а шрам — как не заступиться и за свою же всё «кормилицу и любимицу»: на всю жизнь? Вспоротое брюхо, поломанная лапа и остатки кипятка на голову — ничто в сравнении с тем, что несла и, наконец, перенесла же она. А я же!.. Я — перешёл в новые и впрямь добрые

руки. И что самое главное — не мстительные!.. Ведь и каждая из них — мечтала: и даже кричала об этом — ему в лицо; и мне же в морду — когда я их закапывал. Но — она же!.. Она — отпустила. И пусть — не простила: не поняла и приняла — пока, но!.. И он — как не стоил, так и не стоит же и этого. А что же и до кормёжки?.. Вините — меня. Не их и её, а меня!.. Для меня и до сих пор же всё: простые вещи — самые сложные. И нет, не должные!.. Но нужные и важные — точно. Как и та, где всё — взаимно: и помощь всегда приходит на помощь — к истинно добрым и таким же чистым… помыслам. Уж я-то — чувствую. Ощущаю и!.. Знаю.