Tobeus (СИ)

Выйдя из школы мы быстро пошли по городу до моего дома, стоял сильный ветер и проходя через то место, которое в Печоре называлось площадью я заметил очень странную картину: в серой форме, вооруженные автоматами, стояли люди, около них ходил мужчина, который, скорее всего, был самым главным и что-то кричал, их верхняя одежда, трепалась на ветру, лица за чёрным защитным стеклом шлемов были не видны. Позже выяснилось, что это были все кто способен служить, с начала призывали тех кому было от восемнадцати лет и здоровье проходящее по нормам для армии, а через несколько недель вообще всех, кому исполнилось шестнадцать. За ними стояло два огромных и заведённых грузовика, выпускающих чёрный дым.

Мы дошли до дома, учитель передал меня Светлане, и я сразу же спросил у неё, что случилось, почему в школе никого.

— Потому что твои напали на нас.

— Какие мои? — я искренне не понял.

— Ну немцы. — Пожав плечами ответила она.

Без разрешения я рванул к включенному компьютеру, Светлана сейчас и сама смотрела за новостями, шла трансляция, запущенная с камер, которые находились в приграничных зонах, трансляции вели и простые люди, и солдаты, найти можно было взгляд на войну из любой точки. Европейская армия вступила на территорию России по всей возможной протяженности, и судя по тому, что писали и говорили солдаты и местные жители — просто сметала всё на своём пути, за одни сутки был захвачен каждый приграничный город, а на следующие тоже самое планировалось сделать по новой оси из городов, но за прошедший день и русские войска пришли в готовность, теперь в небе я мог увидеть старые и новые самолёты, и если как выглядят старые мы знаем все и так, то новые, не мелькавшие в новостях, были невероятно огромными, чёрного или тёмно-серого цвета, такие же как форма русских солдат, они иногда со страшным гулом пролетали над Печорой.

Прошли недели, а европейская армия с трудом, и не так разительно, как она видимо планировала, но продвигалась всё дальше в глубь страны, у людей было ощущение полной беспомощности, мы в своём городе жили будто в другом мире, изредка замечая военную технику, не слыша ни взрывов, ни выстрелов, но тем не менее и тут новости из мест сражений вселяли в людей страх. В городе почти не осталось мужчин, и в это время, а дело шло к концу марта, стали появляться первые новости о перевесе в сторону Российских войск, это было настоящим чудом учитывая, что численность их раз в пять меньше вражеских. Но многое в итоге оказалось только слухами, по-моему, датой капитуляции России сейчас считается тридцатое марта, а вот уже на следующий день выяснилось, что сдаваться были готовы не все.

Тогдашний командующий российской армией, не достигший ещё и сорока лет, но уже совершенно седой и на видео казавшийся, очень крупным, человек с фамилией Мусаев, отдал приказ, тем частям армии, которые оставались на дальнем востоке нанести последний удар.

31 марта 2095 года, глубокой ночью из подземных шахт по всему дальнему востоку, а также с земель за уральским хребтом, вылетели ядерные ракеты, новейшие, обороны против которых не было ни у кого.

Ракеты были направлены на весь мир, но устремились только в одну его часть — в Европу, вполне может быть, что солдаты европейской армии видели их в небе, подумали, что это кометы, падающие звёзды. Вот только эти звёзды всего через несколько часов стали обрушаться на их дома, испепеляя всё что было создано человеком и природой. По понятным причинам случилась задержка связи между командованием европейской армии и её дивизиями, находящимися в России, однако много времени не понадобилось, чтобы солдаты и офицеры АОЕ всё узнали и осознали, это привело их в настоящее зверское состояние, но изменить ничего было нельзя. Они получили Россию, но навсегда утратили свои дома, семьи и родину.

Россию было принято сравнивать с медведем, мол сила и мощь, однако она оказалась пчелой, которая погибая использовала своё жало, не заботясь о последствиях.

Ни я, ни Светлана не спали в эту ночь, мы следили за тем, что происходит, оказалось, что и у нас в Печоре есть ядерные ракеты, кто-то даже рассказывал будто видел, как они вылетали из своих шахт, верится конечно слабо, но мало ли.

Похоже Светлана теперь не понимала, что делать и как жить, когда старый мир просто куда-то исчез. Кажется, я, когда проснулся и не увидел матери возле противоположной стены чувствовал тоже самое. Было ясно только, что, если мир с трудом удерживал равновесие последние года три, а может и больше, то в эту ночь он со всем грохотом рухнул, а теперь в нас полетят его железобетонные осколки, от которых уже нельзя будет укрыться.

Глава XIV