Точка невозвращения

Багрянцем светим до небес,Деревьев кроны помечая,Разлился, бодростью встречая,Рассвет, осенний русский лес.Могучий, будто великан,Разлил неловкою рукой

В блаженный сумерек покойРассветной краски чистоган.И щедро златом засиялиДубы – вековые старцы,А клены, клены – молодцы,Подружкам елям закивали!Будя округу, разлилась

Зорянки радужная трель,В росе умывши ветви, ельРумянцем солнечным зашлась.Я замерла, завороженна!Плененна этою простой,Невыдуманною красотой,

В ее мгновенье посвященна…

Так говорила Ирина Ухова, духовная наставница Ивана Полышного, подписался под цитатой восхищенный рассветом Ивонин, не разумом, но душою он вспомнил, что значит наслаждаться каждым мгновением бытия. Давненько он уже этим не занимался. Но вот вдруг, неожиданно для себя, продекламировал вслух. Как обычный человек.

А может, в том, чтобы быть просто человеком, а не богом всемогущим, все-таки куда больше смысла?… В жизни непредсказуемой, «безответной», полной приключений и опасностей, но и реальных ЧУВСТВ.

Теперь, когда ПОРУЧЕНИЕ ТВОРЦОВ выполнено, у хагов наконец-то появилась возможность проверить это ПРЕДПОЛОЖЕНИЕ.

Вселенная такая неизведанная, оказывается. Кроме силы знаний, в ней обнаружилось столько сил чувств… Хаги сделали свое дело, хаги могут уходить.

КОСМОТУРИСТЫ

ВРЕМЯ И ТОЧКА [последняя декада октября по универсальному сетевому; борт круизера «Space Т Rex 0776»; порт приписки – Новая Аггра (мир, входящий в систему Коловрат Осолонь; местонахождение базовой точки выхода – скопление Дарданеллы, галактика «Эллада»)]

– О, мне следовало бы помнить! Как я могла упустить из виду ветхозаветную заповедь о том, что надо истово любить ближнего… или соседа, как там точно сказано? В вашей редакции – надо говорить «соседку», я угадала? – проворковала бархатным голоском ориентальная красавица, сидящая на соседнем высоком табурете.

Смуглый мужчина, навязавшийся ей в собеседники, неожиданно стушевался и умолк на полуслове. Будто его действительно опередили, в ключевой момент перехватив инициативу, и слово в слово процитировали те слова, которые готовились сорваться с его уст. После неловкой паузы он выдавил растерянно:

– Вы умеете читать мысли?!

– Ты называешь это мыслями? Да нет, просто я вижу сквозь толстые стенки твоего черепа. Вижу, как задыхаются там твои мозги, и некому их проветрить… Некому выпустить их на волю… О нет, нет, и не думай!.. Гелиарх бортовой службы «Слуги Прави» Одли Ю-у не поверит в мою подозрительность, ибо пригласил меня сегодня отужинать… Ну что ты. Иван не станет о тебя руки марать. Мало ли озабоченных ко мне клеится? Не воевать же ему с половиною жителей космоса… И вовсе я не стерва. У меня вполне допустимый для молодой сексапильной женщины коэффициент стервозности… А вот это ты напрасно подумал… За такую гадость можешь и поплатиться!

Женщина невозмутимо распахнула раскосые глаза пошире, искривила губы. Казалось, она давится смехом, из последних сил сдерживаясь.

Собеседник, смазливый улыбчивый плейбой средних лет, был повержен, опрокинут, раздавлен потоком слов, то журчащим, как ручеек, то ревущим, как водопад. Несостоявшийся поклонник враз сделался меньше ростом, скучнее и затасканнее.

В баре блока «С» – одной из громадных конструкций, предназначенных для кают туристой, следующих по так называемому Большому Циклу межгалактического круиза, сегодня было довольно оживленно, несмотря на час, который некоторые люди называли странным словом «полдник».

Кертис Йойодль, пассажир сменной капсулы SF012 из 52-й барабанной обоймы модулей, уже давно не пытался скрыть праздный интерес к этому диалогу. Он сидел через три табурета от них, но изогнутая подковой стойка предоставляла отличные возможности для наблюдения; он рассматривал женщину, откровенно любуясь, и в душе потешался над ловеласом, виртуозно загнанным в тупик. А тот, похоже, был на полном серьезе напуган «телепатическими» способностями прекрасной незнакомки. Настолько, что даже не смог выдавить что-нибудь связное. Настолько, что в голове не появлялось и мысли о том, что в основе этой «телепатии» лежит хорошее знание человеческой психологии. Смуглый хлыщ наверняка только о том и мечтал, чтобы испариться, исчезнуть, не чувствовать себя голым пленником на допросе. И женщина ему подсобила наконец-то. Она ухватила себя за челку и резким движением… сдернула волосы, уложенные в аккуратное карэ, со своей головы. Парик охотно обнажил гладкую поблескивающую поверхность кожи.