Точка невозврата

Через пять минут он уже сидел в такси. Еще через двадцать минут — вечер, и пробок не было — он вышел из машины и зашел в подъезд. Все это время Голос молчал.

Лифт поднял его на девятнадцатый этаж. Нашел нужную квартиру, нажал кнопку звонка.

А когда дверь открылась и ему в голову уставилось дуло пистолета, он впервые услышал, как ругается Линк.

«Блядь».

Лаконично так, коротко.

Громила с пистолетом провел Стаса в комнату.

«Это же твой вчерашний донор».

Стас смотрел на Бьянку. Лицо и глаза красные — и явно не от слез. Губа разбита, крови нет, но опухла сильно.

И, кажется, взглядом говорит «прости».

Хотя, возможно, только кажется.

— Стас, да? Или называть тебя Тасиком? — Эрик развалился на диване, закинув ногу за ногу, и говорил спокойно, хотя казалось, что он как натянутая струна, готовая в любую секунду порваться.

«Найди любой способ связаться с Куратором. Только телефон при них не доставай».

— Чего ты хочешь?

— Ты мне должен, Тасик. Что скажешь?

«Любыми способами решай вопрос миром. Соглашайся на все условия, твоя первоочередная цель — связаться с Куратором».

— И что я тебе должен?

— Двадцать тысяч. Евро, — уточнил Эрик. — Надеюсь ты понимаешь, за что?

«Это что, его девчонка?»

— Да.

— Что да?! — взвился Эрик. Вскочил, ткнул стволом в голову Стаса. — Ты за идиота меня принимаешь? Откуда у тебя деньги такие, гондон?!

«Стас, веди себя спокойно. Разговаривай, признавай свою вину, но не сразу. Главное — не переиграй. Будь осторожен, у него коллапс».

Времени узнавать, что это за фигня, не было.

— У меня есть деньги. Почему именно такая сумма?

— Почему? Почему?! Потому что столько денег я потратил на эту суку, которую ты трахал!

Он размахнулся — рукоятка пистолета врезалась в голову так, что, казалось, череп треснул. Стас пошатнулся — а следующий удар ногой опрокинул его на пол.

Бьянка было закричала, но сразу же умолкла — рот зажала лапа одного из горилл.

Еще один удар — в живот.

«Голову прикрывай».

Удары сыпались один за другим. Стас захрипел, когда носок ботинка врезался прямо под ребра.

«Плачь. Проси, чтобы не бил. Умоляй. Наплюй на гордость, потом разберешься. Это серьезно».

— Не надо, пожалуйста, — простонал Стас. Не переигрывал, больно было жутко. — Я все отдам, пожалуйста, не бей.

— Брат, ты убьешь его! — Жир все-таки вмешался, обхватив Эрика и оттащив в сторону. — Да что ты делаешь?!

Тяжело дыша, Эрик остановился. Свободной рукой схватился за голову, несколько секунд так стоял, потом вроде бы успокоился.

«Не спровоцируй новый приступ. Соглашайся на все».

— Значит, так. Ты мне должен двадцать кусков. Ты согласен?

«Да».

— Да.

— Когда отдашь?

«Завтра. Позвоню брату, он вышлет деньги».

— Завтра. Позвоню брату, он даст. Обязательно даст.

Эрик внимательно смотрел на Стаса и о чем-то думал.

«Молчи, ничего не говори. Жди, чтобы он ушел».

Но тот уходить, похоже, пока не собирался. Хрустел пальцами, облизывал губы — смотрел на Стаса… как кот, подкарауливавший мышь около норы.

— Почему в подворотне, Тасик? Почему именно тогда? Зачем ты меня и Жира вырубил?

«Скажи, что все получилось случайно. Скажи, что был под наркотой и ничего не осознавал».

«Хорошо хоть, что морали не читает», — подумал Стас.

— Случайно вышло. Я под трэдлом был.

«Под каким трэдлом? У тебя мозги есть?»

— Под трэдлом? — Эрик встал. — Руки покажи. Покажи руки, ублюдок!

Это был прокол. Прокол в том, что проколов не было. Такой вот невеселый каламбур.

— Не под трэдлом, я оговорился…

Поздно.

Новые удары — теперь бил не только ногами, но и пистолетом, а когда Жир снова попытался его остановить, отшвырнул его в сторону.

Тело из комка боли постепенно превращалось в комок мяса.

Стас уже ничего не понимал. Врывался в сознание Голос, что-то кричал Эрик — он уже ничего не слышал и ничего не понимал.

Эрик остановился, когда Стас уже не шевелился.

Тяжело дыша, посмотрел на Бьянку и с размаха ударил ее ногой. В лицо.

— Пошли отсюда! — скомандовал и первый двинулся к выходу.

А когда уже выходили из подъезда, неожиданно улыбнулся:

— Сейчас поедем на Охоту. Жир, ты с нами?

— В Отстойник, что ли? — Жир поднял вверх руки.

— Бомжи, бродяги, шваль всякая. — Эрик улыбался. — Не поедешь? Я плачу за всех.

Жир покачал головой:

— Я не хочу. И тебе не советую. Если узнает твой отец…

— Мне не нужны твои советы. Если у тебя есть желание кого-нибудь грохнуть, то поехали с нами, а если хочешь продолжать вести свою тупую жизнь, то живи.

— Слушай, да что с тобой? Ты как с ума сошел…

— Я в прекрасной форме, — ощерился Эрик. — Не хочешь, как хочешь. Тогда удачи тебе.

И прыгнул в машину.

И если его друг считал его сошедшим с ума, сам Эрик таковым себя не считал.

* * *

Куратора вызвала Бьянка. «Единица в памяти», — успел сказать Стас и вытащить телефон, прежде чем полностью отключился.

Впрочем, его довольно быстро привели в порядок — хотя бы видимый. Два человека в синих комбинезонах обкололи Стаса стимуляторами, распылили на ссадины защитную пленку, тут же проверили, нет ли у него переломов, и, убедившись, что кости целы, доложили об этом приехавшему чуть позднее Куратору.