Точка невозврата

— Мы с тобой фашисты, а фашистам все можно. Как там мое звание будет по-фашистски?

— Серега, как ты меня достал своими тупыми шуточками! С какого хрена ты меня фашистом обозвал? — огрызнулся Андрей.

— Ой, я тебя умоляю! Мы же служим хунте, значит, фашисты! — юмор у Сергея был своеобразным.

Несмотря на подобные перепалки мужчины отлично уживались в одном пространстве и даже дружили, поэтому и атмосфера в кабинете была располагающей к общению. Да и антураж их казенной комнаты очень оживляли всевозможные прикольные безделушки — бутылки с коброй и скорпионом, ритуальные маски… Кацуба привозил сувениры из каждой поездки в экзотические страны, где предпочитал проводить отпуск. (Сергей всерьез утверждал, что в маске со Шри-Ланки живет дух великого колдуна, поэтому нельзя ее вешать перед человеком — вредно, мол, для здоровья. А сам, хихикая, разместил эту маску напротив портрета президента.) Так что коллеги тянулись к ним на огонек регулярно — выпить кофе или чего покрепче, обсудить новости или руководство, да и просто посидеть, сменить надоедливую обстановку своих официальных кабинетов.

Вот и сейчас в комнату вошел еще один сотрудник — подполковник Олег Юрченко. До марта 2014 года он служил в Крыму в Главном управлении СБУ и стал одним из тех немногих, кто уехал на материковую часть Украины. С того момента не было у Юрченко важнее темы, чем ненависть к России и осуждение бывших сослуживцев, оставшихся на полуострове. Возможно, именно из-за этого он достаточно быстро шел вверх по карьерной лестнице. Недавно вот стал заместителем начальника управления…

— Парни, займу у вас сахарку? — Юрченко кинул себе в чашку пару кубиков рафинада и шумно отхлебнул.

— Прикиньте, моей Светке подруга из Симферополя по скайпу звонила вчера. Рассказала про бывшего нашего знакомого, мы с ним в Феодосии раньше служили. Он, сука, к россиякам сразу в четырнадцатом перешел, — Юрченко сделал еще один глоток и уселся в кресло Андрея.

При этих его словах Шевченко и Кацуба понимающе переглянулись и принялись слушать очередное повествование о продажных крымчанах и подлых русских.

— Так вот, этот чел сначала в Симферополе служил. А потом его перевели в УФСБ по Вологодской области, в межрайотдел. И вот звонит он и рассказывает, как ему там служится: уже на медведя на охоту ходил; квартиру дали в Вологде, потому что в его районе полгода все снегом занесено, и опера туда просто не ездят. Глушь, короче, дикая! Так ему и надо, после теплого Крыма — в снега!

Договорив про страшные подробности новой службы в России бывшего коллеги, Юрченко вышел из кабинета.

— Мне одному показалось, что наш Олежек завидует этому мужику? — произнес Андрей.

— Не знаю, как он, а вот Светка его точно пилит. Они же в Симферополе квартиру бросили, только год как ремонт сделали. Он рассказывал, что почти все сослуживцы там остались. А жены-то продолжают общаться… — задумчиво ответил Кацуба.

— Эх, ладно, пора приниматься за эту хрень, — Сергей вытащил из сейфа стопку сводок ОТМ[6] и кинул на стол, — на хрена я столько телефонов на контроль поставил? Теперь разгребай эти меморандумы…

Андрей понимающе кивнул и повернулся к своему компьютеру. У него как раз на контроле было исполнение важного документа из ГУР МО[7] по совместным мероприятиям, и сроки уже поджимали — надо было подсуетиться…

Но поработать в тишине не удалось. В кабинет ворвалась Таня Гуйвик, сотрудник аналитической группы их управления.

— Так, мужчины, деньги сдавать будем? — иногда Таня очень напоминала знаменитую сотрудницу бухгалтерии из «Служебного романа».

— У Сани Пархоменко сын родился, он в обед собрался выставиться. Скидываемся по триста гривен.

— Я не могу в обед. У меня с наружкой мероприятия, — сразу попытался отмазаться Кацуба.

— Да ты деньги давай и езжай куда хочешь, — в настойчивости Тане не откажешь. — Все сдают. Руководство распорядилось.

— Если сегодня еще кто-нибудь родится или умрет, я останусь без обеда, — пробурчал Сергей киношную фразу Новосельцева из того же фильма, доставая бумажник.

Андрей молча протянул нужную сумму Татьяне. Он вообще старался с ней не общаться, были на то причины.

В кабинет вошел Володя Сацкий, коллега по отделу.

— Слышали прикол? В Краме[8] прапор с ума сошел. Чуть не пострелял всех на этаже.

Татьяна резко повернулась к вошедшему.

— Не, не слышали. А что произошло? — живо набросилась она на Сацкого. — И, кстати, деньги давай. Триста гривен.

— С какого хрена деньги? — удивился Володя. — Я тебе ничего не должен.

— Да не мне! У Пархома сын родился, поздравлять будем. Так что там в Краме случилось?

— Ааааа…. Тады ладно, — Сацкий полез за деньгами. — Мне только что кент позвонил, он в группе «Рыси»[9] в гостинице сидит. Сказал, что у них прапора повязали из службы охраны, тот реально с катушек съехал — спать стал в форме и с автоматом, пароли у всех на этаже начал требовать. Отправили парня к медикам, те решили снять его с ротации и вернуть в Киев. Так он в госпитале чуть медсестру в заложники не взял, скальпелем угрожал. Насилу успокоили да в дурку отправили…