Точка пересечения

Училась она, как и в школе – легко. Но отношение к учебе стало другим. Сейчас ей уже не были безразличны оценки на экзаменах. Она с упорством спортсменки шла на красный диплом. Это был её единственный путь остаться на кафедре, поступить в аспирантуру и вырваться из своего круга, вынырнуть из серой и скучной рутины в другой мир – мир, не связанный с работой в школе с ее вечными педсоветами и родительскими собраниями, вечерними проверками тетрадей и хроническим лорингитом.

А ещё Лана начала вязать.

Сначала это были шарфики и шапочки. Крючком. Это было легко. Она сочетала, казалось бы, несочетаемые цвета – получалось стильно, ярко, вызывающе, но пользовалось спросом. Потом перешла на сумки. Украшала их деревянными крашеными бусинами, кусочками кожи и кожезаменителя. Такие мешкообразные сумки через плечо в стиле хиппи. Это был прорыв. Клиенты Лиды-большой отрывали их с руками. Посыпались заказы. Пару-тройку раз Лана видела свои сумки у девчонок – признанных модниц с курса.

Папа-конструктор уже с трудом умещался после работы на диване перед телевизором, чувствуя себя абсолютно ненужным и никчемным в этом царстве ниток, клубков, выкроек, законченных шапок и недовязанных пальто. Он аккуратно приносил домой среднюю по стране зарплату, был спокоен, предсказуем и неприхотлив. Одна мысль занимала его, необремененную заботами, голову – как у них с Лидой – в принципе, таких заурядных и внешне и внутренне – могла родиться и вырасти такая девочка. Красавица модельной внешности, умница, да ещё и с такой фантазией и с такими руками.

– Есть в кого, – многозначительно качала головой Лида, явно имея в виду не его.

Лана с Жанной перезванивались, но очень редко, со смехом поздравляя друг друга с днём рождения. Надо же было умудриться родиться в один день! Лиды тоже общались нечасто, вечно сетуя на отсутствие времени. А увидеться… нет, ну, никак не получалось. Расстояние делало своё.

Обе крутились, как пчёлки – одна по дому. Вторая – и по дому, и на работе, и после работы. Какие там встречи и посиделки, дышать некогда!

Каково же было удивление семьи Спектор, когда в конце августа Лида-маленькая позвонила и, поинтересовавшись будут ли они дома в воскресенье вечером, загадочно сообщила, что они заскочат на пару минут.

– Только ты ничего не затевай, Лида, мы буквально на одной ноге – зашли и вышли. Адрес напомни мне, пожалуйста.

И они приехали – Сема с Лидой и пунцовая от счастья Жанна. Приехали с приглашением на свадьбу. Жених не приехал.

– Он в командировке, – туманно объяснила невеста и добавила зачем-то :

– На неделю.

На одной ноге не получилось. Сидели, пили чай с вишнёвым пирогом, разглядывали приглашение: кафе "Белый лебедь", Жанна и Анатолий – имена выписаны вензелями, и вензелями рамочки вокруг. Между именами – картинка: два белоснежных лебедя с изящно изогнутыми шеями, образующими сердце.

А внизу дата: 20.10. 1978.

Строго. Черным шрифтом. Красивое приглашение, качественное, на добротной и плотной тисненой бумаге.

– Кафе хорошее, – частила Лида-маленькая. – Вам понравится. Мы там как-то гуляли на свадьбе. Да! Платье будем шить, и фасон уже есть – из журнала, и ткани присмотрели – капрон, шелк на подкладку, а на лиф – гипюр немецкий. Ещё не решили, где букетик заказать на талию. Чайные розы. И насчёт фаты ещё не знаем. Сейчас очень модно шляпы. Ой, что это я все рассказываю, – одернула она сама себя. – Потом неинтересно будет.

Девочки ушли в "детскую" – почему-то так называли в семье комнату Ланы.

– И что ж ты молчала, подруга? – с укором протянула Лана.

– Так я и сама ничего не знала, честное слово, – виновато улыбнулась Жанна. – Он только в августе предложение мне сделал.

– Вот прямо так, подошёл и предложил?

– Да, ну тебя. Он мой пациент, приходит на ингаляции. Второй курс уже берет. Голос напрягает на работе, совещания у них там бесконечные в министерстве и ещё где-то, вот и заработал ларингит. Я его вообще сначала по имени-отчеству называла – Анатолий Михайлович. А потом предложила электрофорезик на глаза поделать. С йодом. Один курс. Близорукость у него, а это прекрасно для глаз, такой курс пройти. Все равно же приходит. Так уж заодно, – Жанна задумалась, видимо, сама не понимая, как все закрутилось-завертелось с какой-то сумасшедшей скоростью. – А потом он меня после работы ждал, поели мороженое, проводил домой. Потом в кино сходили, в Панорамный. Угощал коктейлем. Потом перешли на "ты". Съездили в Парк Победы, на лодочке покатались.

– И всё?

– Ну да, и всё. Сказал, что нам комфортно вместе, и что он видит меня своей женой.

– А ты?

– А что я? Анатолий очень серьезный, положительный, устроенный, где я ещё такого встречу?

– Это мама твоя говорит, – понимающе кивнула Лана. – А ты-то, ты сама?

– Мама, как мама, – Жанна нервно теребила поясок нарядного крепдешинового платья, темно-синего в крупный белый горох. – Он и папе очень понравился, когда пришел знакомиться. Такие цветы принес – закачаешься! Два букета. Маме и мне.

– Два букета – это хорошо, – задумалась Лана. – И сколько ему?