Точка плавления (ЛП)

Помнил двенадцатичасовые стояния на коленях и изучение Библии, пока не сваливался от боли и усталости. Еженощные ванные с хлоркой, чтобы вычистить демона, живущего внутри него. Панические атаки, от которых он страдал, потому что отличался от других.

Гейдж не хотел иметь ничего общего с теми воспоминаниями или с женщиной, которая была их причиной. Но Джон был святым. Джон забыл.

Джон простил.

Он спросил ее о семье. Она ответила, что они все умерли. Может она, действительно, верила в это, или может ей просто было все равно.

“Я здесь, мама”

, хотел прокричать Гейдж. Успешен в выбранной им профессии. Любим своей приемной семьей.

Вместо этого Джон выразил сочувствие тому, что у нее никого не осталось.

Минуты тикали. Кто-то “выиграл” в шашки. В отдалении раздавался шум пылесоса.

— Мне пора идти, пока не начались пробки, — он встал и наклонился, чтобы поцеловать ее в макушку. Она была такой хрупкой, пустая оболочка. Совсем не стоящая его ненависти. Но часть его хотела остаться и использовать это время с ней, отыскивая… он не был уверен в том, что именно.

— Спасибо, Джон, — прошептала она. — Приводи свою девушку в следующий раз.

Он с трудом выдавил из себя улыбку Гейджа Симпсона, ту, которая сбивала с ног парней на Холстед Авеню.

— Может быть.

***

Воздух в “Сайдтреке” был душный от пота, одеколона и обещания секса, в то время как пестрое разнообразие блестящих тел корчилось под бум-бум басы. Студенты, рокеры, кожаные папочки и любители тренажерки — терлись плечами и другими частям тела в этом древнем ритуале, известном как Ночь пятницы в Бойcтауне. Тут даже однояйцевый козел мог заполучить секс.

Несчастный компаньон-новичок Гейджа был больше похож не на козла, а на нервничающего зануду.

Гейдж подтолкнул стакан с “Ред Булом” и водкой к Джейкобу Скотту, своему коллеге по машине и последнему пополнению Чикагского гейского сообщества.

— Выпей это и попытайся не выглядеть так, словно в любую секунду упадешь в обморок.

Джейкоб толкнул стакан назад и оглядел еще одним нервным взглядом толпу.

— Так и знал, что это было ошибкой.

Гейдж с трудом подавил желание закатить глаза, в пятьдесят седьмой раз за вечер сожалея о том, что согласился сыграть Оби Вана для Джейкоба Люка Скайуокера в прекрасном искусстве “как подцепить кого-нибудь”. Учитывая, что толпа в “Сайдтреке” была всего на пять процентом более разборчивой, чем любящий задницы контингент в Роско, то есть вовсе не привередливая, Джейкоб должен был моментально завоевать успех. Но с тех пор, как они вошли сюда десять минут назад, тот выглядел несчастным. Основной отпугиватель для секса.

— Я говорил тебе надеть футболку ЧПД, тупица. Это магнит для мужчин.

— Я хотел выглядеть мило, — ответил Джейкоб, нервно пощипывая верхнюю пуговицу своей голубой в розовую полоску рубашки. — Думал толпа будет немного менее… гейской, — он бросил злобный взгляд на пару трансвеститов, один их которых подмигнул ему в ответ длинными накладными ресницами.

— Если хочешь чего-то менее гейского, иди на встречу Юных Республиканцев. Ты здесь, чтобы гордо отметить первый выход в свет, даже если ты едва нос высовываешь из своего закутка, а гордость глубоко похоронена в твоей девственной заднице.

Гейджу, возможно, стоило немного больше сочувствовать парню, так как Джейкоб только недавно признал, что ему нравится целовать парней. К несчастью, для демонстрации своей новообретенной храбрости он выбрал непрошенный смачный поцелуй, доставшийся Гейджу пару месяцев назад. В обычных обстоятельствах, такое поведение отправило бы парня в дерьмовый список Гейджа, но Джейкоб провернул фокус со щенячьими глазками и отдал видео, которое вытащило Алекс из горячего дела, угрожавшего ей потерей работы. Теперь Гейдж играл в фею крестную для парня, который был не столь привлекательным в месте, где привлекательность не играла роли.

Иногда оптимизм Гейджа становился для него занозой в заднице. Но разве не потеряшки стали основой его выбора профессии? Сначала все то дерьмо с “дорогой мамашей” в пригороде, сейчас попытка сорвать вишенку Джейкоба без того, чтобы делать эту работу самому. И верхушку всего этого он оставил в лофте в западном Лупе, с рукой на перевязи и приятным послевкусием, оставшимся не без участия вашего покорного слуги.

Заиграла “Hung Up” Мадонны и толпа сошла с ума. Парни геи могли спорить о лучшем месте для позднего завтрака в Лэйквью или о том трахнуть, жениться или убить Брэдли Купера, но вы с трудом нашли бы того, кто не любит Маджи, включая ее дерьмо, выпущенное в двадцать первом веке. Гейдж вздохнул. В последнее время эта сцена, действительно, утомляла его. Он лучше позависал бы с Брейди, готовя у него на кухне, касаясь руками, бросая украдкой взгляды и потираясь… а, пошло оно все.

— Давай же, — Гейдж вытащил Джейкоба на середину танцпола. Он не знал другого способа, как сорвать девственность с задницы Джейкоба, кроме как начать двигаться и, что более важно, представить новичка в лучшем свете. Какому-то мелкому любителю потрахаться потребовалось двадцать секунд, чтобы подкатить.