Точный расчет

— А вот что. Можно предположить, что в школе они были прилежными учениками, поскольку все их послания написаны грамотно. Но учились они в какой-то сельской местности, в глухомани, где использовались старые книги и учебники. Вот оттуда у них и сохранился немножко архаичный стиль. Поэтому-то я и подумал, что они учились там, где налоги невысокие. И второе: эти типы никогда не работали в Секретной службе. Иначе им бы приходилось часто иметь дело со всевозможными бумагами. Я это уже понял. Даже у нас в армии не было такого количества бумажной работы, как у вас. И человек, который трудится здесь, должен писать слово «вице-президент», наверное, по нескольку раз в день, а потому он точно знает, как это слово пишется в наше время. Они бы давно привыкли к изменившемуся правописанию, если бы работали с документами.

В комнате некоторое время царила тишина.

— А что если это послание писал кто-то другой? — заговорил Стивесант. — Ну, тот, с отпечатком большого пальца, который здесь никогда не работал.

— Это уже не имеет значения, — отмахнулся Ричер. — Как правильно заметил Бэннон, эти двое представляют собой команду, некое единое целое. Они тесно сотрудничают друг с другом и стараются, чтобы все у них получалось безупречно. Так что если бы один из них ошибся, а другой заметил это, он сразу бы поправил своего товарища. Но это слово так и осталось написанным с ошибкой, потому что никто из них не знал современного написания. Отсюда так и напрашивается вывод: никто из них здесь у вас не работал.

Стивесант долго молчал.

— Мне очень хочется поверить в это, — наконец выдавил он. — Но только вся ваша теория строится на крошечном дефисе.

— Который на самом деле является очень важной деталью, — заметил Ричер. — Не забывайте об этом.

— Я и не забываю. Я просто пытаюсь сосредоточиться, чтобы рассуждать логично.

— Вам, наверное, начинает казаться, что я сошел с ума.

— Нет, я думаю о том, смогу ли я принять за основу такую шаткую теорию.

— В этом и заключается вся ее красота, — подхватил Ричер. — Но даже если я полностью неправ, это тоже не имеет никакого значения, ведь ФБР позаботится о том, чтобы разыскать их, основываясь на списках ваших бывших сотрудников.

— А почему вы не учитываете того варианта, что они могли нарочно неправильно написать одно слово, чтобы просто ввести нас в заблуждение? — высказал свое предположение Стивесант. — Не исключено, что они хотят запутать нас, замести следы, скрыть свое происхождение, образование и так далее.

Но Ричер отрицательно покачал головой.

— Не думаю. Это было бы чересчур тонко. В таком случае, они нарочно наляпали бы грубых ошибок и наставили бы лишних запятых. А вот слово «вице-президент» действительно оказалось роковым. Да тут не только школьник задумается, как его писать — раздельно или слитно?

— Ну, если считать, что вы правы, какие же конкретные выводы вы сделали? — поинтересовался Стивесант.

— Во-первых, можно определить их возраст, — начал объяснять Ричер. — Самое большее, им может быть по пятьдесят с небольшим, чтобы суметь все это организовать и выполнить. Даже взять такую мелочь, как бег по лестнице на складе вверх и вниз. Но они не могут быть моложе сорока с небольшим, потому что Конституцию изучают в младших классах, а уж к 1970 году все школы в Америке были обеспечены новыми учебниками. Мне кажется, что они изучали Конституцию как раз перед 70-м годом. В то время сельские школы продолжали отставать от городских. Ну, вы, наверное, должны все это знать: там имелась всего одна классная комната, учебники пятидесятилетней давности, устаревшие географические карты на стенах. Одним словом, вы сидите вместе со всеми своими двоюродными и троюродными братьями и сестрами и слушаете, как вещает некая седая старушка...

— И все же, это несколько притянуто за уши, — попытался возразить Стивесант. — И тоже напоминает мне все ту же злосчастную пирамиду, балансирующую на собственной вершине. Все это замечательно, но лишь до тех пор, пока пирамида не завалится на сторону.

В комнате стало тихо.

— Что ж, я сам доведу дело до конца и все выясню, — пообещал Ричер. — Неважно, будет со мной сотрудничать Армстронг или нет. И мне даже не важно, станете ли мне в этом помогать вы сами. Если возникнет необходимость, я справлюсь и один. Только во имя Фролих я сделаю все сам. Она заслуживает этого.

Стивесант кивнул:

— Ну, если ни один из них не работал у нас, откуда они узнали о том, что ФБР само сообщит нам об обнаружении сведений об убийствах в информационном Центре?

— Понятия не имею, — честно признался Ричер.

— Каким образом им удалось обмануть Крозетти?

— Не знаю.

— Откуда у них взялось именно то оружие, которое заказываем только мы?

— И это мне не известно.

— Как они узнали домашний адрес Эм-И?

— Его им сказал Нендик.

Стивесант кивнул:

— Хорошо. Но тогда каковы были их мотивы?

— Личная неприязнь и враждебное отношение Армстронгу, как мне кажется. У такого крупного политика должна быть масса врагов и недоброжелателей.

И снова тишина.