Тогда в Египте... (Книга о помощи СССР Египту в военном противостоянии с Израилем)

Офицеры же бригады хотели одного: прибыть на войну во всеоружии, иметь сколоченные боевые расчеты и стопроцентную материально-техническую обеспеченность. Люди готовились к войне с утра до ночи. Узнав у тех, кто уже был в Египте и у арабских воинов, которые тоже были на полигоне и осваивали нашу технику, что вражеская авиация летает на высотах до 25 метров, командиры дивизионов поставили условие перед нашими летчиками, чтобы они летали тоже на этой высоте. Но, увы, правила полетов это запрещали, в конце концов, наши асы снизились до высоты 50 метров. Это было очень важно, так как проверить зенитно-ракетные комплексы при действиях на малых высотах, а они являлись главными высотами при ведении боевых действий в условиях Египта, иначе было нельзя. Борьба между провожающими и докладывающими руководству о том, что подготовка к отъезду идет нормально, и самими отъезжающими, выставляющими все новые и новые требования в обеспечении дивизионов, не прекращалась ни на один день в период подготовки. Я, конечно, был целиком и полностью на стороне отъезжающих, потому что шла борьба за сохранение жизни людей, готовящихся вести реальные боевые действия с опытным (почти все израильские летчики имели опыт боевых действий во Вьетнаме), высоко подготовленным в профессиональном отношении и обладающим высококлассной техникой, противником.

В ходе этой повседневной борьбы все командиры дивизионов отстранялись от поездки и снимались с должностей от 3-х до 7 раз заместителем командующего первой армией ПВО генералом Де-ревягиным Н.Д. Потом они, конечно, восстанавливались в должности — это просто говорит о накале борьбы. В итоге, уже в Египте, оказалось, что, в бригаде нет штатных оперативных дежурных, которые начинают бой. Ими стали инженеры службы ракетного вооружения Латышев В.И., Вотяков Ю.И., Шумский Н.Д., начальник разведки Шевченко O.K., заместитель начальника политического отдела Логачев B.C. и другие товарищи.

К тому же нас не снабдили преобразователями тока АЛА-7. Суть такова, что электропитание ракетной системы осуществлялось от штатных дизелей, которые «молотили» круглосуточно, а питание СРЦ (станции разведки и целеуказания) П-15 осуществлялось от своих блоков питания АБ-8. Последний представляет собой агрегат бензиновый с преобразователем частоты. Работа в условиях пустыни и «хамсина», когда песок проникал во все видимые и невидимые щели, приводила к выходу из строя двигателей СРЦ. В результате на время ремонта зенитные дивизионы оставались без «глаз».

Кроме того, для усиления дивизионов и повышения эффективности огня на малых высотах были приданы средства ПВО сухопутных войск — зенитно-ракетные комплексы «Стрела» и «Шил-ка». «Стрела» — переносная ракета, использующая принцип теплового излучения. Шесть расчетов из трех человек были приданы дивизиону. С рассветом их увозили на 3–7 км от стартовой позиции ЗРДН, а с наступлением темноты — привозили назад.

Расчеты «Шилки» — 4-х ствольный зенитно-ракетный комплекс, калибр 23 мм, скорострельность — 1000 выстрелов в минуту, также дежурили в светлое время суток и стояли по вершинам треугольника вокруг стартовой позиции дивизиона. Телефонная связь с ними осуществлялась с помощью полевого телефонного кабеля. Для каждого дивизиона требовалось около 50 км этого кабеля. Решение этой проблемы вышло на уровень министерства обороны. В итоге она была решена. Но времени, нервов и крови она стоила много.

Далее, для маскировки техники требовались маскировочные сети. Наша бригада формировалась на базе Московского округа ПВО, где имелись сети только зеленого цвета, что в условиях Подмосковья и центрального района России приемлемо, но в условиях Египта нужны маскировочные сети песочного цвета. Это тоже оказалось проблемой, снятой уже в Египте.

И это только малая толика проблем, которые приходилось решать командирам отъезжающих подразделений и частей в период подготовки к отъезду для ведения боевых действий. Отсутствие опыта передислокации в стране с жарким климатом, попытка сохранить все это в тайне, порой порождала анекдотические случаи.

Например, нам присвоили почтовый адрес Москва-400, полевая почта № 06 552. И вот приходит в политотдел части письмо от матери военнослужащего срочной службы. Начиналось оно так: «Гражданин начальник, напишите мне, за что и на сколько посадили моего сына…» Оказывается, некоторые исправительно-трудовые учреждения носили подобный адрес, что вызывало улыбку у некоторых, уж очень сообразительных воинов. А вообще писем с просьбами о помощи семьям военнослужащих приходило много (ремонт домов, заготовка дров, и т. д.). И вот из далекой Африки идут письма в райвоенкоматы, сельские советы, на заводы, фабрики и в колхозы с просьбой оказать помощь семье военнослужащего, но ни слова не говорится о том, что он воин — интернационалист.

Как говорило нам руководство, так и мы считали, что оказываем интернациональную помощь народу Египта в отражении агрессии со стороны израильских захватчиков.