Токийский декаданс

Нодзаки играла на гобое, но мои музыкальные познания не давали мне возможности понять, хорошо она это делает или нет. Все вокруг говорили о том, что они целуются, и вследствие этого я каждый раз с опаской заходила в музыкальный класс. Увидев там играющую на гобое Нодзаки, я все время думала о том, как было бы хорошо, если бы с ней что-нибудь ужасное проделали грязные бомжи. Здание, в котором я училась, находилось далеко, и я могла видеть Ямагути только в музыкальном классе. Поэтому очень любила это помещение. Все тем не менее знали, что я не умею играть ни на каких инструментах и нахожусь в оркестре только из-за Ямагути. По этой причине такие дегенераты, как Касахара, Куроки, Томанага и Ниима, частенько издевались надо мной, забрасывали жвачку в волосы, засовывали под юбку кларнет или тыкали в задницу барабанными палочками. Я чувствовала себя никому не нужной и расстраивалась.

Как и сказал порноактер, я повернулась попой к экрану, стоя на четвереньках, выгнула спину и выставила задницу вверх настолько, что дырка смотрела прямо в потолок. Мне казалось, что я слушаю его приказы не ушами, а именно задницей. Меня часто клиенты заставляют стоять в таких позах. Порноактер приказал мастурбировать и сам заработал пальцами. Я почувствовала, как моя задница внутри начинает греться, выбрасывая жар, а еще не высохшие капельки после душа приятно ее охлаждают. Я предположила, что клиент снова мастурбирует, но услышала странный звук, как будто что-то плавится. Я обрадовалась, подумав о воске, который он мне сейчас накапает на охлажденную каплями воды задницу. Порноактер велел стонать громче, а клиент наконец-то капнул на меня воском. Мои бедра задрожали, и мне захотелось кончить. Поднимая своим дыханием пыль с ковра на полу, я произнесла: «Я кончаю», как и приказывал порноактер. Тогда клиент достал вибратор и вставил его кончик в меня. Мои бедра снова задрожали, и я изо всех сил потянулась задницей, пытаясь сделать так, чтобы он зашел в меня еще глубже. Клиент, засмеявшись фальцетом, как Моцарт из некогда виденного мной «Амадея», произнес: «Похотливая девица!» — и, вытащив вибратор, плюнул мне на задницу. Расплавленный воск попал мне в дырку, а из вагины с шумом вышел воздух, подобно тому как это бывает, когда вытаскивают член, и я запоздало кончила.

Когда другие репетировали под руководством Ямагути, я сидела позади всех и смотрела в окно. Я обычно представляла, как на Нодзаки напали бомжи, как они ее бьют и таскают за волосы. Когда становилось темно, я вставала и включала свет. Я заметила, что когда свет был включен, рычажки становились гораздо короче, чем в положении «OFF». Кроме меня, вряд ли кто еще являлся обладателем подобной тайны, и мне очень хотелось рассказать об этом когда-нибудь Ямагути.

Клиент двигал вибратором внутри меня под стоны девушки из видео. Я, вдыхая пыль, кричала во все горло от удовольствия, ощущая расплавленный воск на заднице, спине и бедрах. Задняя поверхность бедер снова затряслась, собирая кожу в мелкие морщинки, и когда я кончила в третий раз, раздался звонок в дверь. Клиент выключил порно. Звонок прозвучал во второй раз, в третий, четвертый, затем в дверь начали стучать изо всех сил, громким голосом требуя, чтобы скорее открыли. Клиент бросил меня в кровать, потушил свечу и пошел открывать. Простыня приятной прохладой ласкала мои разгоряченные воском задницу и спину. Ворочаясь на простыне, я соскабливала воск с себя, словно старые болячки. Там у меня все еще зудело, и я начала онанировать. Люди у двери разговаривали о спринклерах, о дыме, о пожарной сигнализации, о пожаре, а я, смотря на спринклер на потолке, находила его похожим на кончик тромбона и, представляя, как Ямагути занимается онанизмом, щекотала пальчиками у себя внизу. Клиент вернулся, содрал с меня одеяло, снял халат и, засунув мне в рот свой член, приказал сосать. Я закрыла глаза и, воображая, что это член Ямагути, замлела в блаженстве. Мои пальцы и задница непроизвольно задергались, и воск продолжил осыпаться на простыню. В этот момент в дверь снова постучали. Клиент вынул Ямагути у меня изо рта и снова пошел открывать дверь. Внезапно в комнату ворвался незнакомый мужчина. Мой клиент закричал на него, но тот схватил меня за руку, стянул клиенту под ноги и хриплым голосом велел обоим заткнуться. Затем вынул «Кэнон» и начал нас фотографировать. И тут я разозлилась.

— Пошел ты знаешь куда! — Я встала, но, взглянув на его лицо и одежду, поняла, что он якудза.

— Можно мне уйти? — спросила я.

— Подожди!

— Я вызову полицию! — очнулся мой клиент.

— Вызывай, — усмехнулся якудза и начал шарить в карманах пиджака клиента, висевшего на шкафу.

— Прекрати!

Мой клиент бросился к нему, но получил удар по лицу. Из носа пошла кровь. Якудза достал из кармана пиджака визитку и громко прочитал имя, адрес и название фирмы клиента. Тот заплакал.

— Сядь за ним! — приказал мне якудза и начал нас снова фотографировать.

Плачущий клиент стал протягивать ему деньги, банкноты в десять тысяч, одну за одной.