Только для чёрных

Удивительно, но через несколько дней этот безумный марафон подходил к концу. Практически всё было обговорено. И мы увидели, наконец, свет в конце тоннеля. Только Румб портил настроение, когда на встречах в заброшенном соборе заунывно вещал:

- Не верю! Они расисты и угнетатели трудового народа! Они обманут!

Между тем оставался последний штришок – передать золото и получить все необходимые подписи. А дальше – Тим будет официально оправдан.

«Оковы тяжкие падут,

Темницы рухнут и свобода

Вас примет радостно у входа».

Я с выражением процитировал эти стихи, и Абдулкарим осведомился:

- Омар Хайям?

- Пушкин!

- Ах, да. Пушкин. Негр. Что ж, в тему…

Мы были почти в состоянии эйфории. Именно в таком состоянии хуже всего шлёпаться на грешную землю.

В городе все-таки вспыхнуло массовое восстание. И улицы утонули в огне.

На связь с нами по рации вышла Эльгара. Даже через скрежет эфира чувствовалась, что она метает громы и молнии и зла, как фурия.

- Партнёры объявили нам, что все договорённости аннулированы! – огорошила она.

- Что?! – у меня сжало сердце холодной рукой.

- Эти мокрицы, эти гадские жабы проквакали, что не могут выступать в защиту врага государства!

- Тима?

- Именно! Ведь половина идиотов, что скачут с зажигательными бутылками по улицам, одеты в майки с лицом Тима! Он стал символом погромов!.. Ох, я убью Румба. Вот только увижу его.

- А где он?

- Тоже скачет по улицам! Червяк!

- И что нам теперь делать?

- Ничего! Ждать. Ждать! Ждать!!!

***

Вот если себе представить такой хитрый коктейль с некоторыми аппетитными ингредиентами. В нём щедро намешаны исторические обиды, социальное и имущественное неравенство, нищета, невежество и необразованность, трущобное воспитание, непроходимая тупость ряда особей, кто идёт, куда скажут, и ломают всё, на что укажут. Ну а ещё желание пограбить награбленное, выплеснуть озлобление, мстить за несправедливость несправедливостью, а чаще всего - просто куда-то двигаться и что-то делать под воздействием пустынной колючки или разведённого спирта. Также в этом коктейле плавают вишенки в виде смутного стремления к светлому будущему, где будет равенство для всех и вся, кроме чернокожих и их приспешников. И в нём же долька лимона в виде старой доброй жажды разрушения, огня, дыма и треска. И всё это спаяно единым разумом зверя – ревущей безжалостной толпы.

Понятно, что такие коктейли имеют особенность время от времени искриться и взрываться. Иногда они детонируют так, что сносят целые государства и вызывают к жизни демонов гражданской войны. В Республике Ктулху такая глобальная катастрофа виделась маловероятной - устойчивость государственной системы была достаточно сильная. Но где-то с периодичностью раз в пять-шесть вспыхивали локальные восстания, что стало доброй традицией.

Для такого взрыва нужна искра – то есть какой-то повод, путь даже самый дурацкий. И такой искрой явились те самые злосчастные три гола.

После очередного матча международного чемпионата по ногомячу у южного стадиона Юдостана встретились две группы фанатов – белые и чёрные. Белые, по-свински желавшие поражения своей команде и стране, скандировали: «Три мяча вам в зад». Чёрные отвечали стройно: «Наш гол в тройном размере!»

Слово за слово. И как по накатанной – шум, драка, полиция, массовые беспорядки, восставшие белые районы.

«Сначала ответьте за рабство, а потом поговорим за мячи!» - на всю страну по телевиденью объявил оголтелый белый болельщик.

А тут ещё и Тима взяли на вооружение. И погромщики доблестно жгли, мародёрствовали, ломали всё, попадётся под руку, под звуки земной музыки – французского шансона и итальянских напевов. Почему-то наиболее серьёзные погромы сопровождались звукозаписями органного творчества Баха!

Эльгара была права – это не революция, смещающая ось движения народов и указывающая путь в будущее, а обычные погромы с громкими лозунгами. Но погромы были масштабные.

Сидя в своём номере, мы наблюдали, как в разных концах города что-то дымится, горит, слышали гром выстрелов, отчаянные вопли.

Рядом со стеной граффити разворачивался очередной смачный мордобой. На наших глазах обосновавшихся на площади активистов «Чёрного реванша» просто вынесла обезумевшая белая толпа боевиков в футболках с портретами Тима.

- Мой мальчик, наш безобидный Тим, - качал головой Абдулкарим, глядя на бойню и вдаваясь в патетику, вот-вот начнёт горестно заламывать руки – он может, я это знаю. – Ты так трогательно мечтал о культурном сближении планет. Чтобы через земную музыку и живопись люди ощутили себя людьми.

- Пока же под его музыку они себя больше сверхчеловеками чувствуют. Теми, кому всё дозволено! – во мне поднималось раздражение – на моего напарника, на Тима с его психическими завихрениями, на союзников, которые ничего не могут придумать, на себя – такого бесполезного и никчёмного. Как же всё это надоело!

Стемнело. Ночью город выглядел особенно красочно – везде что-то горело и взрывалось. И заснуть было совершенно невозможно.