Только не я

– Господи, слава Богу, – Константин Вячеславович, берет ее лицо в ладони и вглядывается в глаза, а мне в ладони словно тысячи иголок впились с муравьиным ядом, и зачесались они следом так сильно, что пришлось сжать пальцы в кулаки.

Ревность накрыла, будто волна ледяная, выбивая из легких воздух.

– Елисеева, скажи хоть слово, что глазами хлопаешь? – он помогает ей сесть, а я еле сдерживаюсь, чтобы не подойти и не оттолкнуть его от девушки.

– Мои волосы… – протягивает она, и по голосу слышу, что сейчас заплачет.

– А что с волосами не так? – учитель наконец-то обращает внимание на ее шевелюру. – Твою мать, – вырывается из его рта, и снова тишина вокруг.

Он пропускает через ее волосы пальцы, а у меня челюсть сжимается так сильно, что зубы начинают скрипеть.

– Кто это сделал? – ботаник наконец-то оставляет девушку в покое и оглядывает нас бешеным взглядом. – Вы что творите, а? – он замолкает на миг. – Кто это сделал?

Но молчание было ему ответом.

– Знайте, я этого так не оставлю. Есения, давай вставай потихоньку, сейчас скорая подъедет, пусть врач тебя осмотрит, – Константин Вячеславович помогает ей встать и, поддерживая под локоть, выводит из раздевалки.

Провожаю их хмурым взглядом, еле сдерживаясь, чтобы не наломать дров, сделав еще хуже не только себе, но и Ясе.

– Где они? – спрашиваю у Лени, который стоит сбоку от меня, когда учитель с девушкой скрываются за углом.

– В раздевалке, – отвечает парень.

– Михей, я помню, видел у тебя машинку для стрижки волос, – обращаюсь к другу.

– Эй, Тим, ты что задумал? – толкает меня Леня в бок. – Нахрен ты с ними будешь связываться?

– Михей, так как, есть? – не слушая Леню, снова обращаюсь к другу.

– Ага, есть.

Оборачиваюсь к нему и вижу, как губы парня искажает злая ухмылка.

– Тогда жду тебя в раздевалке через десять минут.

– Волков, если ты это сделаешь, я тебя никогда не прощу! – Света дергалась на стуле и активно пыталась высвободить руки из хватки парней, что с двух сторон держали ее. У нее просто не было шансов избежать наказания.

Я стоял за спиной Риты, и ее заведенная за спину худая рука подрагивала от напряжения, так как я поднимал ее до упора, пока ладонь не оказалась на уровне лопаток. Тут Рита вскрикнула.

– Света, прости, – со слезами на глазах говорит она и проводит жужжащей машинкой по черепушке девушки. Первые пряди волос сыплются на пол.

– А мне твое прощение нахер не упало, Света, – отвечаю ей, а Рите на ухо шепчу: – Стриги дальше, – и руку сильнее сжимаю.

Рита продолжает въедаться машинкой в прическу девушки, а та пытается стряхнуть с себя жужжащий аппарат, мешая Рите. Не сдерживаюсь, свободной рукой хватаю подбородок девчонки и фиксирую голову на месте, сжимаю челюсть чуть сильнее, чтобы не дергалась.

– Ублюдок, мразь, я тебя ненавижу! – шипит, брызжа слюной, Света, и на последнем слове ее голос срывается. – Ты из-за этой шлюшки сейчас нас предаешь?

Сцепил зубы, удерживаясь от того, чтобы челюсть ей не вывернуть.

– Света, если ты прямо сейчас не заткнешься, я ж не смогу остановиться, – склоняюсь к ней ближе, – и придется тебе рот водой из толчка промыть.

– Тимофей, а Вася в курсе, что ты подсел на детдомовскую? – вырывает она голову и в глаза пытается заглянуть.

Рита, почувствовав слабину с моей стороны, замедляется, и мне приходится вернуться в исходное положение. Поддергиваю руку девушки вверх, чтобы та не расслаблялась и процесс ускорила.

– Так позвони и спроси, если так интересно, – усмехаюсь я.

– Не сомневайся, я так и сделаю, а этой сучке рожу всю разобью так, что не узнаешь, – выплевывает ядовитые слова Света.

– Свет, зачем нарываешься? – не выдержал Леня. – Сама же виновата, зачем к девчонке полезла? Думала, заступиться за нее некому? Нехер руки распускать, да еще и волосы отрезали зачем? Совсем ку-ку? А теперь еще и ботаник будет вынюхивать, что к чему, видела же прекрасно, что он ее под опеку взял, так что теперь ждите прилета бумеранга. Или Елисеевой в ножки кланяться придется, прощения просить пойдете, каяться.

– Заткнись! – кидает ему в лицо Света. – Пусть хер она пососет, сука белобрысая.

У меня аж челюсть свело. И я уже готов был сорваться, когда Рита вдруг вскрикнула:

– Отпусти, больно!

Понял, что руку Рите заломил чересчур сильно, и девчонке пополам пришлось согнуться, чтобы вывих не получить.

– Света, у тебя самый грязный рот в мире, не ожидал от тебя такого, – Леня сдергивает девушку со стула.

Оглядываю ее голову, а потом Риту на ее место сажаю.

– Тимофей, – плаксивым голосом стонет девчонка, а я машинку в руки Светке сую.

Но она кулаки стиснула, и пришлось выворачивать запястья, чтобы пальцы разжать. Вставляю машинку ей в ладонь и сжимаю ее пальцы своими, но Света продолжает сопротивляться.

– Ок, Света, выбор был за тобой, – второй рукой так же, как и Рите, заламываю ей руку за спину и вверх, к лопаткам поднимаю.

– Ты ублюдок, – по слогам выговаривает она сквозь зубы, и первая полоса «под ноль» появляется на Ритиной голове.