Только по любви

— Чертова старая ведьма! Она скорее отравит человека, чем побалует его. Лучше пришла бы сама как тогда, когда тебе не было и двенадцати. Я хорошо это помню, хотя тогда мне разбили голову дубиной.

Так и было. Мама послала ее к нему с пряным молочно-вин-ным поссетом. Он снял перед ней штаны и засмеялся, когда она убежала.

— Я здесь сейчас, — сказала она спокойно. — Тебе больно? Ты думаешь, твоя нога будет долго заживать?

— Она должна быть в порядке через день или два. И все благодаря твоему Брэсфорду. Я считаю, что он хотел меня убить.

Изабель не вздрогнула под его тяжелым взглядом.

— С того места, где я сидела, было видно, что ты и Хэнли нанесли первые удары и из-за спины. Я не думаю, что ты бы возражал, если бы он погиб.

— Ему посчастливилось избежать этого только благодаря самому дьяволу.

— Так это была умышленная атака.

— Это было побоище, — возразил он, смотря сердито на конец своей палки. — Твой муж был по другую сторону. Хотя я признаю, что хотел нанести ему один удар или два, поставить его на место.

На чье место, подумала она. В тот момент ее муж оказался сильнее и благороднее.

— И это все?

— А что еще должно быть? — спросил он, его глаза сузились под кустистыми бровями, хотя неловкость промелькнула по его грубым чертам.

— Как говорит его оруженосец, судя по кольчуге, что твой меч не был затуплен. — Это Гвинн передала ей эти сведения, получив их, когда они с молодым оруженосцем Рэнда вместе выполняли свои поручения.

— Такое случается.

— Особенно когда запланировано. — Она помедлила, прежде чем продолжить с осторожным нейтралитетом. — Ты это подстроил, Грейдон? Или кто другой предложил, что это будет заслуженное наказание, если Брэсфорд упадет во время состязания?

— Ты думаешь, мне нужен кто-то, чтобы шевелить мозгами за меня? — спросил он с ворчливым презрением.

— Я думаю, что ты выразил свою ненависть к Брэсфорду слишком явно. Есть те, кто может посчитать это удобным.

— И тебя волнует, что они могут, не так ли? Ты перешла на сторону врага? — Презрительная усмешка подняла его верхнюю

губу. — Вот и доверяй женщине, которая благоволит мужчине, который забрался ей под юбки.

Горячий румянец покрыл ее лицо. Она сцепила руки на коленях, чтобы сдержать желание дать ему пощечину.

— В этом нет необходимости, особенно если учесть, что ты заставил меня выйти замуж.

— Это была невыгодная сделка, так как мне пришлось собрать приданое для тебя, в то время как я должен был получить все. Но я заберу его назад, вот увидишь.

— О чем ты говоришь? — спросила она, в то время как настороженность пощипывала ее вены.

— Это дело недоступно женскому пониманию. Лучше возвращайся назад, чтобы согревать постель Брэсфорда, и оставь такие вещи мужчинам.

— Ты имеешь в виду, что Брэсфорд скоро умрет, и ты сможешь насладиться моей вдовьей долей.

— Я не рассчитываю на нее, хотя не буду отрицать, что она мне не помешает.

— Что ты слышал об обвинении против него? Что говорят в городе или среди воинов?

Он пожал плечами:

— Не много. Все ждут решения короля.

А чего же ждет король? Сначала это была свадьба, думала она, и, возможно, исход побоища. Но сейчас?

Генрих мог медлить, пока не родится обещанный ему сын. При праздновании этого события с его обещанием безопасности для королевства, которое олицетворял ребенок и с Йоркской, и с Ланкастерской кровью в венах, исчезновение простого провинциального рыцаря пройдет незамеченным. Так, очевидно, и будет, поняла она с упавшим сердцем.

Она не испытывала особой радости по поводу своего брака, но такой способ покончить с ним казался ей мерзким.

— Слышал ли ты что-нибудь о любовнице, которая пропала, или... Она замолчала, пытаясь подумать, сколько она может сказать. Грейдон присутствовал, когда читали официальное обвинение против Рэнда, поэтому прекрасно знал, что его обвиняли в исчезновении и матери, и ребенка.

— Или о приплоде короля? Ни слова. Держу пари, что женщина знала, что ее дни в качестве шлюхи Генриха сочтены, и нашла другого, царственного или нет, кто мог бы трахать ее.

Трахать ее. Какая точная фраза, подумала Изабель, в роли самца может быть любой тяжелый, раскачивающийся объект или грубый баран. Она была также чрезвычайно пошлой, но этот аспект она предпочла проигнорировать, испытывая облегчение от того, что Грейдон сказал «приплод короля», а не Леона. Эта возможность, какой бы ошибочной она ни была — а она знала убедительную причину, чтобы считать ее ошибочной, — не была еще общим достоянием.

— Но опять же, Брэсфорд мог отослать женщину сам, — продолжил ее сводный брат с хитростью в глазах. — Он может украдкой сбегать каждый день, чтобы насладиться королевскими объедками.

Ее взгляд выражал полное презрение.

— Рискуя быть повешенным? Я как-то сомневаюсь в этом.

— Но он думает, что это стоит того, будучи таким склонным доставлять удовольствие дамам, — сказал ее сводный брат. — Я слышал, что он был известен таким plaisance⁷, пока жил на континенте.