Только телеграммы

Бондарев. Дежурный, пиши: «Служебная, молния, Асаханский район, колхоз имени Двадцатого съезда, Борисову, Давыдову. Завтра второй половине дня организуйте взлётно-посадочную полосу для класса машин типа «Ли-2». К вам вылетает самолёт Якутского республиканского управления ГВФ, государственный номерной знак СССР 4459611. Выложите хорошо заметные с воздуха посадочные знаки. Чётко обозначьте направление ветра. Документацию всех видов работ по оборудованию аэродрома отправьте назад вместе с командиром экипажа для оплаты вам всего объёма произведённых работ по высшей редкометальной тарификации за счёт Владимирской экспедиции. Начальник Владимирской экспедиции Бондарев». Борисов, радио получил?

Борисов. Получил, конечно.

Бондарев. Всё понял?

Борисов. Как не понял? Конечно, понял… Слушай, Бондарев, точно по редкометальной платить будешь? Не обманешь?

Бондарев. Раз обещал, значит, не обману. Сегодня же начинайте расчищать площадку.

Борисов. Скажи лётчикам, лучше всего подход в направлении одинокого дерева.

Губин. Простите, товарищ Борисов, какого, вы сказали, дерева?

Борисов. Одинокое дерево. Совсем одинокое. Одно тут у нас всего дерево есть.

22

«Колхоз Двадцатого съезда, Борисову. Машина уже пошла. Фамилия командира экипажа Ивашкевич. Лётчиков устрой ночевать в своём доме. Бондарев».

23

«Центральная база Владимирской экспедиции, Бондареву. Приземлились благополучно. Всё в порядке. Полозова категорически отказывается следовать в экспедицию. Командир экипажа Ивашкевич».

«Колхоз Двадцатого съезда, Ивашкевичу. Примите все меры, вплоть до физических, к немедленной отправке Полозовой на центральную базу Владимирской экспедиции. Бондарев

».

«Центральная база, Бондареву. Полозова остановилась в доме ветеринарши. Из помещения не выходит. Вооружена. При попытке применить силу произвела два выстрела. Убитых, также раненых не имеется. Что делать? Ждём указаний. Борисов, Давыдов, Ивашкевич».

Бондарев. Дежурный, немедленно соедините меня с колхозом Двадцатого съезда!

Дежурный. Колхоз Двадцатого съезда на линии.

Бондарев. У аппарата Бондарев. Кто со мной говорит?

Борисов. Все с тобой говорят. Я говорю, Давыдов, парторг, рядом стоит… А вот Ивашкевич пришёл. Хочешь, ему трубку дам?

Бондарев (яростно). Слушайте, вы там… С одной бабой справиться не можете?

Губин (вырывает из розетки вилку, соединяющую радио с сетью питания). Не смейте при мне называть её бабой! Не смейте!

Бондарев. Включите рацию!

Губин. Не включу! Хватит болтать языком! Нужно действовать! Неужели вы не понимаете, что она на последнем пределе? Что она каждую минуту может выстрелить в себя?

Бондарев. Так какого же чёрта вы мешаете мне? Вы же видите, что я всеми силами пытаюсь заставить этих идиотов посадить её в самолёт. Включите немедленно рацию!

Дежурный

. Только что получено сообщение из колхоза Двадцатого съезда.

Бондарев. Читай!

Дежурный. «Центральная база Владимирской экспедиции, Бондареву. Заберите самолёт. Иначе сожгу. Полозова».

24

— Опустите ружьё.

— Не подходите. Буду стрелять.

— Стреляйте.

— Где Губин?

— Маша, что это всё значит?

— Вы опять прилетели, Бондарев… Господи, как вы мне надоели!

— Вы надоели мне не меньше. Опустите ружьё.

— Я думала, что освободилась наконец от вас. Освободилась навсегда. Нет, вы опять лезете со своими разговорами. Где Губин?

— Идёт сюда на вездеходе.

— Откуда?

— С Асаханской горной станции.

— Как он туда попал?

— Подвезли на попутном вертолёте.

— Когда он может здесь быть?

— С минуты на минуту.

— Он всё-таки не послушал меня. Он всё-таки перелетел сюда со своим полуживым сердцем.

— Маша, вы можете наконец объяснить мне, что с вами происходит?

— А вы до сих пор не поняли?

— Нет.

— Вы очаровательны, Бондарев. Вам нужно на собачью выставку. Вам дадут медаль.

— Маша, перестаньте!

— Не подходите ко мне!

— Опустите ружьё!

— Ещё шаг, и я стреляю.

— Вы хотите убить меня? Убивайте.

— Я хочу, чтобы вы вернулись к дверям.

— Хорошо, я вернусь… Почему вы не сообщили мне, что у нас будет ребёнок? Почему я узнаю об этом от других?

— У кого это — у нас?

— У вас. И у меня.

— У вас не может быть детей, Бондарев. Вы не мужчина.

— Ну что вы мелете!

— Когда вы заставили меня и моих товарищей голодать в тайге, я сразу поняла, что вы не мужчина. И поэтому у вас не может быть детей. Особенно общих со мной.

— Маша, я же отец будущего ребёнка. Я, а не кто-то другой!

— Вы слишком самонадеянны, Бондарев.

— Неужели древний материнский инстинкт не подсказывает вам по отношению ко мне никаких добрых чувств?

— Я не животное, чтобы жить инстинктами.

— Маша!

— Не подходите! Буду стрелять!

— Стреляйте! Ну стреляйте же, наконец!

— Оставьте меня, Бондарев. Уходите. Я сыта вами по горло.

— Я должен объясниться с вами.

— Мне некогда. Мне нужно работать. Мне больше нравилось, когда вы объяснялись со мной в телеграммах.