Только Тор. Вторая часть

Когда ас Тор вышел в тот мир, то оказался один на один со всеми его трудностями, которые возникли в результате такого перехода. Это был высокий молодой человек с длинными волосами, собранными в косматый пучок. Бородатое лицо имело несколько рунных тэту, тело было покрыто крохотными ритуальными рисунками, значение которых трудно было объяснить, не зная всех подробностей его жизни. Впрочем, сам ас выглядел совершенно иначе, чем этот молодой человек. Они разительно отличались внешне. Его одежда состояла из домотканой хламиды, которая одевалась на плечи, подпоясывалась поясом и специальными ремнями. Помимо длинной рубахи он носил объемную жилетку, созданную из шкуры медведя, на ногах кожаные сандалии с длинными ремнями, которые обхватывали голые щиколотки. Носков и чулок у него не было, как, впрочем, и привычных некоторым людям штанов. Юбки или кильта он в данный момент себе позволить не мог. Удобные предметы одежды в этом регионе выглядели бы необычно. Жилет всегда можно было смотать в рулон, чтобы подложить под зад или укрыться на ночлеге. Впрочем, его разумней было подложить под голову. В остальную поклажу входила плечевая сумка, набитая предметами, необходимыми в походе. Небольшой котелок болтался за спиной. Из оружия у него имелся длинный лук и короткий меч за поясом. Колчан со стрелами висел за спиной. Основным оружием у аса Тора был молот, который выглядел как обычный инструмент кузнеца. Вся поклажа была неудобной для переноски, поэтому Тор часто проклинал свою непредусмотрительность в этом вопросе.

Сначала он плавно, словно находясь по грудь в воде, вторгся в новую для себя воздушную стихию в нужном направлении. Что его ждало? Невероятные потоки вполне осязаемых звуков, пряные и терпкие запахи неизвестных элементов, проблески несочетаемых цветовых узоров, нереальные свечения границ крупных предметов и колебание воздуха.

Сделал шаг, потом стряхнул с себя золотистую пыль, почти невидимую чужим взглядом, неизвестно откуда появившуюся на его теле. Она, очевидно, была подхвачена в коридоре перехода. Со временем свет, звук и запахи изменились, острие восприятия всего этого чужого ему мира угасло, стабилизировалось. Начертил в воздухе руну «соль», что должно было дать энергию солнца, прояснить сознание. Руна несколько вспыхнула небесным светом и исчезла.

Он еще сплюнул, силясь выдавить из себя элементы чужого для этого места мира. Комок слизи брякнул куда-то в сторону, впрочем, следов не оставляя.

Поляна еще озарялась неровными световыми волнами и блеском огней, за спиной спокойно угасло мерцание его, но чужого всему этому мира. Все постепенно изменилось. Он спокойно вздохнул, притопнул по очереди ногами, поверхность была сухая и твердая. Тяжести он особой не почувствовал, воздух был местами теплый. Чужое измерение почти не оставляло своих следов, температурный режим выровнялся. Зрение стабилизировалось.

– Вполне приемлемо! На этот раз все будет иначе.

Свет вечернего солнца ласкал землю, несколько птиц, что тревожно поднялись в воздух, выдавая его вторжение, еще медленно кружили сверху. Никаких сверхъестественных проявлений, ненужных божественных эффектов. Они, конечно, где-то еще были, но ему удалось все погасить, сгладить. Зачем? Его приход тут никто не должен заметить. Теперь можно было подумать о ночлеге или попытаться до захода солнца найти другое место для отдыха.

Итак, по поводу возникновения возле него любых усилий, неприсущих этому пространству. Не то чтобы это его угнетало или коробило, нет. Просто использование любой силы для него теперь имело ограничение. Нет, конечно, он мог бы в одно мгновение расчистить для себя дорогу в дремучем лесу или, еще проще, вызвать своего верного слугу на тарантасе, запряженного козлами, и тот бы его спокойно подбросил куда нужно. Но именно этого не следовало делать. Любая попытка применить инородную силу отражалась в этом мире разительными всполохами и радужными зарницами, которые появлялись над местом и зависали там, выдавая его расположение.