Только ты

Иногда мне хочется тебя убить. Ты сидишь, подняв на меня свои бесстыжие, детские, прозрачные глаза, и очень правдиво лжешь. Захлебываешься смехом, рассказываешь, как вчера вечером, когда меня не было дома, к тебе приходила подруга. Я точно знаю, что у тебя нет подруг, а те наглые суки, которых ты называешь этим затасканным словом, никогда не приходят в этот дом. И что вчера вечером в твоей кровати валялся очередной грязный ублюдок. И постель еще пахнет его потом и спермой и всем тем, чем вы в ней занимались. Но ты строишь из себя невинное создание и лжешь так же легко, как дышишь. Потому что жить в тошнотворном, придуманном от А до Я мире вечной лжи – твое естественное состояние. Я боюсь даже заглядывать туда: от ядовитых испарений твоей лжи у меня кружится голова; войди я туда хоть раз – и останусь там навсегда, буду блуждать вечно, как тень в Аиде

…

Но я всегда удивляюсь, как же легко ты там ориентируешься и как быстро находишь выход! Наверное, это потому, что твоя ложь никогда не бывает замысловатой. Это добротная, весомая и простая ложь. Отлично скроенная и крепко сшитая. Твоя ложь так совершенна, что временами я принимаю ее за правду и даже начинаю улыбаться. Тогда я верю тебе, беру тебя за руку и вхожу в твою ложь, как в реку. Она течет вокруг меня, ласково щекоча своими теплыми струями, протекая мимо меня, сквозь меня и оставляя во мне дыры. Сквозные ранения от твоей лжи, которая на поверку оказывается не водой, а концентрированной серной кислотой. Ты держишь меня очень крепко, чтобы я не вырвался, а сама наблюдаешь и ждешь, когда же она растворит меня целиком. Сама ты нисколько не страдаешь – ведь ты порождение того же потока, его составляющая. Я удивляюсь только тому, что каждый раз я каким-то чудом умудряюсь отвлечь твое внимание и сбежать. Я вовремя выныриваю на поверхность из бездонного водоема твоей лжи, и только это спасает меня – пока спасает. Ты смотришь на то, что осталось от моей личности, уже с берега, освеженная и умиротворенная тем, в чем я лишь чудом не захлебнулся, и нежишься под своим лживым солнцем, положив подбородок на сцепленные ладони. Ты склоняешь голову набок, демонстрируешь мне свою грудь и раздвигаешь ляжки – ты заигрываешь со мной, соблазняешь меня,

 – потому что в этот момент рядом больше никого нет. Не потому, что я тебе нужен или нравлюсь – нет, просто ты ведешь себя так со всеми. И ты не виновата в этом. Ведь ты родилась с этой вечной, изощренной и совершенной ложью в глазах, в руках, в волосах, во всем твоем порочном теле, которое я по-прежнему хочу. Так хочу, что временами я готов убить тебя за свою похоть. Наверное, следуя логике, мне нужно было бы хотеть убить себя? Ведь это я не могу измениться, в то время как ты перетекаешь, ищешь обходные пути и меняешься постоянно – в пределах своей бесконечной и многоликой лжи…