Толковая Библия. Том 2

Что касается второго вопроса, т. е. устройства солнечных часов Ахаза, движение тени по ступеням (Vulg. lineae) которых давало определять время дня, то мы уже заметили в прим. к XVI:10 сл., что данный механизм, несомненно, мог быть заимствован Ахазом из Ассиро-Вавилонии, родины астрономии и счисления времени. И греки, у которых механизм солнечных часов появился впервые при Анаксимандре, путешествовавшем по Xалдее, приписывали изобретение примитивных солнечных часов вавилонянам. Хотя устройство часов Ахаза и не может быть определено с точностью, и мы неизбежно должны вращаться здесь в круге различных предположений, но из последних наиболее вероятным представляется следующее. Механизм, может быть, представлял собой колонну или обелиск на известном постаменте, поставленный на совсем открытом месте, чтобы тень от него была видима на всех окружавших его ступенях: последние являлись в виде делений по теневой стороне обелиска, и по количеству захватываемых тенью ступеней могли определять время дня, и довольно точно, так как положение эклиптики у ассиро-вавилонян издавна было известно[40]

. Различные формы солнечных часов в древности изображены у

Philippsоn

'a, D. Israёlitische Bibel II, s. 679). Чудесное возвращение солнечной тени до солнечного зенита было самым выразительным символом того, что неблизок еще для Езекии вечер жизни с его тенью (Пс. CI:12; Еккл XII:2; Иер. VI:4). О делении дня на часы здесь не могло быть речи, так как оно явилось у евреев лишь после.

12-13