Читаем Толковая Библия. Том 3 полностью

24. Вместо еврейского чтения греческий и лятинский тексты дают другое: «после смерти Есрома, Xалев вошел к Ефрафе». Ему же следуют и некоторые экзегеты, из русских - проф. Гуляев (Исторические книги Св. Писания В. Завета, стр. 399), отвергающие еврейское чтение на том основании, что Ефрафа (Вифлеем) нигде не называется землею Xалева. Конечно, отмечаемое греческим и латинским переводами явление имеет для себя параллель в Быт XXXV: 22, но их чтение едва ли может быть признано правильным ввиду отсутствия связи между двумя половинами ст. 24: «после смерти Есрома Xалев вошел к Ефрафе; жена Есрома - Авия родила ему Ашхура». Кроме того, за еврейское чтение говорит стоящая на конце имени Ефрафа примета винительного падежа (на вопрос: куда?), прибавляемая к именам места, а не лиц. Что касается названия Xалев - Ефрата, то происхождение его объясняется различно. По словам Кейля, оно дано местожительству Xалева по имени его жены Ефрафы, принесшей мужу данную область в качестве брачного вена (Нав XV: 18), по аналогии с тем, что одна часть южной Идеей, населенная потомками Xалева, называлась «южная сторона Xалева» (1 Цар XXX: 14). По предположению Бортольда, именем Xалев-Ефрафа отличалась северная часть поселения халевитов от южной - Вифлеема. «Ашхур - отец Фекои» - родоначальник населения родины пророк Амоса, лежавшей на 2 часа пути южнее Вифлеема.


25. Сыновья Иерахмеила, первенца Есромова, были: первенец Рам, за ним Вуна, Орен, Оцем и Ахия.


25–41. Поколение Иерахмеила - третья линия Есрома.

25. Последнее собственное имя (Ахия) признается Клериком, Цоклером и др. за имя жены Иерахмеилу, но не сына. Основанием для этого являются переводы сирский и LXX, насчитывающие только четырех сыновей Иерахмеила, а также и то обстоятельство, что в следующем стихе говорится о второй его жене.


26. Была у Иерахмеила и другая жена, ими ее Афара; она мать Онама.


26. Потомство Афары («диадема», «корона» - Притч XXXI: 10; Сир VII: 21) через сына Онама исчисляется в 28–33 ст.


27. Сыновья Рама, первенца Иерахмеилова, были: Маац, Иамин и Екер.


28. Сыновья Онама были: Шаммай и Иада. Сыновья Шаммая: Надав и Авишур.


29. Имя жене Авишуровой Авихаиль, и она родила ему Ахбана и Молида.


30. Сыновья Надава: Селед и Афаим. И умер Селед бездетным.


31. Сын Афаима: Иший. Сын Ишия: Шешан. Сын Шешана: Ахлай.


31. Ахлай называется сыном Шемаха; но на самом деле это - имя дочери (Немана, так как по ст. 34 у него не было сыновей, а одни дочери; может быть, Ахлай и была выдана за египтянина Иарху (ст. 34).


32. Сыновья Иады, брата Шаммаева: Иефер и Ионафан. Иефер умер бездетным.


33. Сыновья Ионафана: Пелеф и Заза. Это сыновья Иерахмеила.


34. У Шешана не было сыновей, а только дочери. У Шешана был раб, Египтянин, имя его Иарха;


35. Шешан отдал дочь свою Иархе (рабу своему) в жену: и она родила ему Аттая.


36. Аттай родил Нафана, Нафан родил Завада;


37. Завад родил Ефлала, Ефлал родил Овида;


38. Овид родил Иеуя, Иеуй родил Азарию;


39. Азария родил Xелеца, Xелец родил Елеасу;


40. Елеаса родил Сисмая, Сисмай родил Саллума;


41. Саллум родил Иекамию, Иекамия родил Елишаму.


34–41. Поколение египтянина Иархи, - раба Шешана. Имя Иархи нигде более не упоминается. Так как Шешан происходил от Иуды в девятом поколении от Иуды, жил до Моисея, то очень вероятно, что Иарха был его рабом во время пребывания евреев в Египте. Возможность брака египтянина на еврейке подтверждается.


42. Сыновья Xалева, брата Иерахмеилова: Меша, первенец его, - он отец Зифа; и сыновья Мареши, отца Xеврона.


42–55. Прибавление к родословию дома Иуды: три линии потомков Xалева с именами преимущественно географического характера.

42–45. Поколение Меши. Замечание о Xалеве: «брат Иерахмеилов», не оставляет никакого сомнения в том, что Xалев данного стиха - одно и то же лицо с Xалевом, сыном Есрома ст. 18 . Поэтому и дальнейшую генеалогию Xалева можно считать прибавлением к ранее изложенной генеалогии дома Иуды. Если имя Меша является личным (4 Цар III: 4), то имя Зиф, имя упоминаемого в кн. И. Навина соседнего с Xевроном города (XV: 55.57) и известной из истории Давида пустыни (1 Цар XXIII: 14; XXV: 2), признается за термин географический. Отсюда выражение: «Меша - отец Зифа», равносильно: Меша родоначальник населения города Зиф (ср. ст. 24 . «Ашхур - отец Фекои»). Под именем Мареши известен упоминаемый И. Навином и 2 кн. Паралипоменон город (XV: 44; 2 Пар XI: 8); но так как нет никаких указаний на зависимость от него древнего города Xеврона, - по ст. 42 Мареша - отец Xеврона, то естественнее признать эти два имени за личные, тем более, что Xеврон в смысле личного имени встречается в Исх VI: 18.


43. Сыновья Xеврона: Корей и Таппаух, и Рекем и Шема.


43. Имена Корей и Шема повсюду употребляются в значении личных имен; Рекем - однажды, как имя города (Нав XVIII: 27) и дважды, как личное (Чис XXXI: 8; 1 Пар VII: 16 ) и, наконец, Таппуах исключительно, как имя города (Нав XII: 17; XV: 34; XVI: 8).


44. Шема родил Рахама, отца Иоркеамова, а Рекем родил Шаммая.


45. Сын Шаммая Маон, а Маон - отец Беф-Цура.


Перейти на страницу:

Похожие книги

Книжник
Книжник

Добился признания, многое повидал, но болезнь поставила перед выбором. Пуля в висок или мученическая смерть. Руки не стал опускать, захотел рискнуть и обыграть костлявую. Как ни странно — получилось. Странный ритуал и я занял место в теле наследника клана, которого толкнули под колеса бешено несущейся пролетки. Каково оказаться в другом мире? Без друзей, связей и поддержки! Чтобы не так бросаться в глаза надо перестраивать свои взгляды и действия под молодого человека. Сам клан далеко не на первых ролях, да еще и название у него говорит само за себя — Книжник. Да-да, магия различных текстовых заклинаний. Зубами удержусь, все силы напрягу, но тут закреплюсь, другого шанса сохранить самого себя вряд ли отыщу. Правда, предстоит еще дожить, чтобы получить небогатое наследство. Не стоит забывать, что кто-то убийцам заплатил. Найду ли свое место в этом мире, друзей и подруг? Хочется в это верить…

Аким Андреевич Титов , Константин Геннадьевич Борисов-Назимов , Ольга Николаевна Михайлова , Святослав Владимирович Логинов , Франсин Риверс

Самиздат, сетевая литература / Попаданцы / Прочая религиозная литература / Религия / Эзотерика
Хрупкий абсолют, или Почему стоит бороться за христианское наследие
Хрупкий абсолют, или Почему стоит бороться за христианское наследие

В книге "Хрупкий абсолют" Славой Жижек продолжает, начатый в его предыдущих исследованиях, анализ условий существования современного человека. Условия эти предопределены, в частности, исчезновением стран реального социализма и капиталистической глобализацией. Как показывает Жижек, эта на первый взгляд политэкономическая проблематика является, по сути дела, еще и проблемой субъективации человека. Потому здесь и оказывается возможным и даже неизбежным психоаналитический, а не только политэкономический подход. Потому не удивительно, что основные методологические инструменты Жижек одалживает не только у Карла Маркса, но и у Жака Лакана. Потому непреложным оказывается и анализ тоталитаризма. Абсолютно хрупкий человек в поисках своих оснований... Славой Жижек — один из крупнейших мыслителей наших-дней. Родился в Любляне (Словения) в 1949 году. Президент люблянского Общества теоретического психоанализа и Института социальных исследований. Автор многочисленных книг — "Все, что вы хотели знать о Лакане, но боялись спросить у Хичкока" (1988), "Сосуществование с негативом" (1993), "Возлюби свой симптом" (1992), "Зияющая свобода" и других. В 1999 году в издательстве "Художественный журнал" вышел перевод его главного труда "Возвышенный объект идеологии".

Славой Жижек

Христианство / Религия / Эзотерика