Толковая Библия. Ветхий Завет и Новый Завет

Притча эта была живописным изображением деятельности Самого Христа. На пир своего благовестия Он призывал всех, но большинство званых, тех именно, к которым Он прежде всего обратился с благовестием, отказались от Негo, будучи поглощены обольстившей их суетой. Главнейшие вожди народа и высшие классы вообще, как теперь становилось очевидным, окончательно отказались принять благовестие. Зато на него с полной искренностью откликнулись все те страждущие и обремененные, все нищие, увечные и хромые, все мытари и грешники, которые, как обездоленные в мире сем, легче открывали дверь своего сердца для нового благовестия, возвещавшего им царство в ином лучшем мире. Когда книжники и фарисеи окончательно стали во враждебное отношение ко Христу, то Он остался в обществе этих именно мытарей и грешников, которые толпой собирались вокруг своего божественного Утешителя. Для гордых книжников и фарисеев такое сообщество Его казалось особенно унизительным и зазорным для пророка, и они громко роптали между собой, говоря: «Он принимает грешников и ест с ними». Низшие классы иудейского народа в это время находились в тяжелом положении. Междоусобные войны и римское нашествие наполнили страну развалинами и пепелищами. Ироды, правда, старались восстановить разрушенные города и отличались страстью к постройкам, но этим они тешили лишь свое честолюбие, а для народа это влекло за собой лишь новые налоги, еще более обременявшие его и втягивавшие в неоплатные долги. Недаром в притчах Христа так часто берутся примеры неоплатных должников. Их много было в действительной жизни. Этому способствовала еще римская система сбора податей посредством компаний откупщиков, которые через своих сборщиков, или мытарей, высасывали последние соки из народа. Бедственность экономического положения простого народа усиливалась еще оттого, что высшие классы отнюдь не заботились об улучшении участи своих меньших братий, а напротив, относились к ним с полным презрением. Те самые книжники и фарисеи, которые считали себя ревнителями религии и закона, с бессердечной холодностью смотрели на бедствовавшую массу своего народа, и презрительное отношение к ним возводили даже в особое правило закона. Потому-то когда Спаситель стал обращаться с своим благовестием по преимуществу к этой заброшенной и задавленной массе, то молва о Нем быстро разнеслась по всей стране и из разных притонов бедственности и нищеты к Нему собирались все эти труждающиеся и обремененные, которые доселе в своих высокомерных вождях не встречали ни любви, ни привета. Но Спаситель свою любовь не ограничивал и этим; Он простирал ее и на тех, кто были полным отребьем мира сего, именно грешников и мытарей, самое соприкосновение с которыми было для набожных фарисеев и строгих законников своего рода осквернением, требовавшим бесчисленных омовений. К невыразимому ужасу этих бездушных законников, Христос «принимал грешников и ел с ними!» Неудивительно, что они начали роптать на Него за это вопиющее, на их взгляд, нарушение общественного приличия; но когда ропот их дошел до слуха Господа, то Он преподал им высоконазидательный в этом отношении урок – в ряде поразительных притчей. «Кто из вас, – сказал Он, – имея сто овец и потеряв одну из них, не оставит девяносто девять в пустыне и не пойдет за пропавшей, пока не найдет ее? А нашедши, возложит ее на плечи свои с радостью; и пришедши домой, созовет друзей и соседей и скажет: порадуйтесь со мною; я нашел мою пропавшую овцу. Сказываю вам, что так на небесах более радости будет об одном грешнике кающемся, нежели о девяноста праведниках, не имеющих нужды в спасении».